За полтора года до прибытия младшего хана отец этого ничтожного [пишущего эти строки] отправился из мира непостоянного в мир вечный[543]. У него было шестеро детей — двое из них умерли в пору младенчества и после них остались четверо. Жизнь каждого из них будет описана отдельно.
Одним из удивительных событий [в жизни] этого ничтожного было то, что в середине младенчества случился у него такой сильный геморрой, что врачи потеряли надежду на излечение. У моих родителей до этого ничтожного было четверо девочек, и они много обращались с мольбой к мазарам и к святым того времени и просили у дарующего Господа сына. После долгих просьб и молений появился на свет этот ничтожный. По этой причине привязанность родителей ко мне была безгранична. Когда болезнь дошла до предела, они обращались с мольбой по всем местам, где быта какая-то надежда [на помощь], пока не попросили удостоить их чести своим прибытием его светлость господина Маулана Мухаммада Кази — одного из величайших сподвижников его светлости Ишана [Убайдаллах Ахрара]. То, что сегодня большинство людей удостоено счастья быть последователями высокого [суфийского] ордена ею светлости Ишана, <да освятит Аллах тайну его>, это благодаря его светлости Маулана [Кази] и его сподвижникам.
Его светлость Маулана благодаря своему природному благородству удостоил нас чести посещения. Когда этого ничтожного представили перед его взором, имеющим признаки мессии, он погрузился в долгое раздумье. После того, как он вышел из комнаты, он сказал, что если бы знал, что сын Мирзы в таком состоянии, то не приехал бы. Он не предписал никакого леченая, кроме диеты, и ушел. Как-то утром, он прислал одного из своих слуг к моим родителям, /90б/ сказав ему: “Иди потребуй от Мирзы и госпожи вознаграждения за добрую весть — всевышний Аллах подарил их сыну из божественной аптеки напиток здоровья и пищу жизни”. Когда эта радостная весть дошла до моих родителей, оба в то же утро прибыли к дверям его храма и выразили ему свою признательность. В тот же день появились признаки здоровья и до сегодняшнего дня никогда более геморрой не повторялся. Да не останется тайным, что в этом деле появились два чуда: одно — здоровье без лечения, другое — неповторение геморроя, что является одним из явных чудес, потому что геморрой — это болезнь на всю жизнь. С тех пор его светлость Маулана до конца своей жизни явно и тайно держал этого ничтожного под опекой своей милости и под покровительством своей заботы. Описание каждой из них будет сделано в своем месте.
Когда после этого события моя мать передала клад своей жизни хранителю загробной жизни, при неуместной помощи Султан Махмуд хана произошло завоевание Шахибеком Самарканда и Бухары и поражение тимуридских государей, в особенности Бабур Падишаха, который доводился племянником [Султан Махмуд хану] со стороны сестры и был ему как сын. И еще: Шахибек хан сменил дыхание дружеской покорности на грохот заносчивости и мятежа и открыто начал бить в барабан неповиновения.
Между тем из-за отсутствия авторитета у хана выступил Султан Ахмад Танбал, один из мулазимов 'Умар Шайха мирзы. Хотя он происходил из могольских эмиров, он возглавил смуту в Андижане, выпускал стрелы неповиновения во все стороны [и бил] по мишени царства. Против него отправились оба хана.
В Ташкенте против вероломных врагов Султан Махмуд хан поставил своего сына Султан Мухаммад султана с многочисленным войском, и моего отца он также держал в Ура-тепе против Шахибек хана, думая, что между этими двумя войсками тот не пройдет. На самом деле [Шахибек хан] посчитал это обстоятельство удачей и сказал: “Я никогда больше не встречу этих двух ханов с таким малочисленным войском”. Из Самарканда он с передовым отрядом направился в Фергану и через некоторое время /91а/ достиг Ура-тепе. А тамошние люди подумали, что он прибыл для осады [города] и стали готовиться к сопротивлению. К вечеру [Шахибек хан] расположился лагерем вблизи города. После того, как величайшее светило убрало с мира свои великие лучи и опустило на глаза людей черноту ночи, он спешно отправился в путь, и пока люди в крепости уточняли, куда он ушел, он прошел уже фарсахи [пути]. Когда стало ясно, что он направился в Фергану, они отправили одного за другим вестников, чтобы сообщить хану о его прибытии. Гонец и противник прибыли вместе и у ташкентского и ура-тепинского войска не осталось времени выступить.