— Да, да, разумеется. Гарри, пожалуйста, отдай его нам.
Дамблдор выжидающе протягивает руку, и до Гарри только сейчас доходит, что речь идёт о кольце Марволо, к которому он так привык, что уже практически не замечает его. Вздохнув, он буквально заставляет себя стащить с пальца кольцо и, не глядя, протягивает Дамблдору. Появляется неприятное ощущение, что чего-то не хватает. Он прячет руку под стол.
— Спасибо, — кивает Дамблдор, передавая кольцо Лавгуду, который тут же принимается рассматривать его с огромным любопытством. — Мы поговорим обо всём позже.
Они уходят, и на кухне вновь воцаряется неуютная тишина. У Гарри возникает чувство, что старик специально оставил его на растерзание Орденовцам. Однако, как и наказал Дамблдор, они не затевают расспросов. Но и не пытаются заговорить с ним. Разумеется, всех сейчас интересует лишь запретная тема, других вопросов не возникает. Гарри на всякий случай скользит по всем выжидающим взглядом, но лишь немногие не торопятся отвернуться. Ему делается мерзко. Никто даже не возобновляет прерванных разговоров, и он всё острее чувствует необходимость сказать хоть что-то. Рон в это время мягко накрывает ладонью руку Гермионы, и Гарри замечает на их безымянных пальцах одинаковые кольца.
— Вчера я не видел на тебе кольца, — тихо говорит он Гермионе.
— А, да, — откликается она неестественно бодро, с облегчённой радостью цепляясь за предложенную тему. — Я никогда не надеваю его на задания, чтобы не потерять.
Рон, осторожно улыбнувшись, кивает.
— И давно? — спрашивает Гарри почти равнодушно, потому что ответ очевиден.
— Через месяц после твоего… После того, как… — Гермиона беспомощно умолкает.
— Понятно, — вздыхает Гарри, уже жалея, что вообще открыл рот. Он понимает, что о чём бы ни спросил, все разговоры будут сводиться к одному и тому же.
Заглянув в свою чашку и с сожалением обнаружив в ней ещё половину, он наклоняется к Джинни.
— Мы можем уйти отсюда?
Глянув на него и торопливо кивнув, она поднимается из-за стола.
— Гарри устал, я провожу его в комнату.
Он встаёт и выходит за ней следом. Звук закрывающейся за ним двери становится чуть ли не самым желанным за последние минуты. Но стоит ему сделать по коридору несколько шагов, на кухне возобновляются возбуждённые разговоры вполголоса. Джинни подхватывает его под локоть, чтобы быстрее увести отсюда.
Они доходят до его спальни, Джинни толкает дверь и отступает, пропуская его вперёд. Гарри заходит, осматриваясь, будто видит комнату впервые, но не находит в ней ничего нового.
— Мы решили ничего не трогать, — немного смущённо поясняет она, приближаясь. — Думали, что ты вернёшься и…
— Откуда? — он резко оборачивается. — Откуда вы знали, что я вернусь, если вам ничего не рассказали?
— Надеялись, — Джинни нисколько не смущается. — И не верили слухам. Не верили, что ты можешь просто бросить нас и сбежать.
— Кто — мы? — Гарри придирчиво осматривает прикроватную тумбочку, отмечая, что на ней до сих пор валяется старая газета, которую он читал в последний день. — И кто распускал слухи?
— Мы — это я, Гермиона, Рон, Невилл, Сириус, близнецы… А слухи… Ты, наверное, уже догадался?
— Вижу, Билл на меня взъелся?
— Он всё время повторял, что ты был нашей последней надеждой, а теперь…
— Сбежал, да? — Закусив губу, Джинни смущённо кивает. — Что вам сказал Дамблдор?
— Ровным счётом ничего. Сказал, что тебя забрали Пожиратели на том задании — и всё.
— Ну да, — зло усмехается Гарри. — А Снейп?
— Мы с Гермионой много раз пытались его расспросить, но он всегда отмахивался от нас и говорил, что всё, что нам нужно знать, расскажет Дамблдор.
— Вы и Дамблдора пытали?
— Его и не особенно спросишь, и он… — она вздыхает и умолкает.
— Что?
— Знаешь, он в последнее время стал каким-то странным.
— Хочешь сказать, раньше он был нормальным? — фыркает Гарри.
— Я не об этом. Он стал напряжённым, задумчивым, серьёзным. С тех пор как к нам пришёл Лавгуд, они постоянно что-то обсуждают, решают. Дамблдор вообще мало выходит из своего кабинета, даже есть с нами перестал.
— У них назревает какой-то очередной великий план, — говорит Гарри с болью и презрением одновременно. — Меня в него тоже не посвятили.
Наступает тишина. Он задумчиво покусывает губу, глядя в пол. Немного потоптавшись у порога, Джинни наконец подходит ближе и понижает голос: