Я и сама не знала, нужно это мне или нет. Однако, достав из сумочки записную книжку, внесла туда мудреное название, на всякий случай попросив майора еще раз точно, по слогам повторить его.
– Так, – сказала я, желая непременно держать руку на пульсе этого разговора. – Прежде всего необходимо выяснить, кто именно подсыпал яд. Надежда Алексеевна, нам нужна информация обо всех работниках вашего ресторана!
– Думаете, это сделала не она сама, а кто-то из ее подчиненных, персонала ресторана? – переспросил майор, бесцеремонно не давая хозяйке ресторана и рта открыть, и, говоря о ней в третьем лице, будто не присутствовала Надежда Андреева собственной персоной тут же в кабинете. – Вы все фантазируете, Ирина Анатольевна, все фантазируете, без опоры на факты. А факты, я вам скажу, упрямая вещь. И согласно им, вина Андреевой неоспорима и полностью доказана, даже если это не она подсыпала яд, так сказать, собственноручно.
В этот момент зазвонил телефон, и бравый майор вынужден был заткнуться и взять трубку.
– Майор Белоглазов. Так… Ну? Да ты что! – и глаза его радостно заблестели. – Еду немедленно!
Он вскочил с места, но, вспомнив про нас, растерянно посмотрел вокруг.
– Так! – сказал он. – Наш допрос пока придется отложить, меня вызывают на место происшествия!
– Ну ничего себе! – воскликнул адвокат. – Мы же только начали, еще ни одного вопроса не успели задать!
– Нет, майор, так не пойдет! – поддержал адвоката Гурьев. – Ты же обещал, что дашь нам возможность нормально поговорить с хозяйкой ресторана. А теперь у тебя там какая-то халтура, и все, значит, отменяется, допрос переносится, на какое время, неизвестно!
– Да вы понимаете! – майор начал багроветь. – Речь идет о раскрытии важного преступления! Женщина-алкоголичка зарезала по пьянке своего сожителя, до сих пор решительно отпиралась в содеянном, но теперь вот в колодце около дома нашли нож, которым она это сделала. Ничего не поделаешь, я должен ехать, во всем убедиться своими глазами!
– А то нож в колодце заржавеет, – пробормотал себе под нос Валерий.
– Да вы что, думаете, вы одни тут у меня с вашим убийством, да? – майор был уже сильно на взводе. – Я должен ехать, понятно? И я поеду!
– Ну и поезжайте! – сказала вдруг женщина-конвоир. – А мы тут и сами управимся. Последим за порядком, чтобы никаких нарушений закона не было. Андреева у нас спокойная, никаких бесчинств не устроит.
– Да, поезжайте! – кивнул мужчина-конвоир. – Мы отвечаем за порядок.
– Ну, тогда… – Белоглазов все еще колебался. – Ладно! – сказал он решительно. – Поверю я вам, так и быть. Но чтобы не засиживались тут, понятно? А как закончите, доставите подследственную обратно в СИЗО.
– Не беспокойтесь, товарищ майор, все будет нормально, – ответила женщина-конвоир.
И майор Белоглазов направился к выходу.
Едва только дверь за ним закрылась, Андреева вдруг судорожно вскочила и с плачем бросилась мне на шею, прижавшись головой к моей груди.
– Боже мой, – восклицала она сквозь рыдания. – Хорошо хоть вы не верите, что это я все устроила!
Супруг Надежды поспешил к ней, бережно взял за плечи и стал бормотать что-то вроде: «Надя, не надо!» – пытаясь унять ее рыдания. Оба конвоира сидели на своих местах с невозмутимым видом, словно египетские статуи.
Мне уже не раз доводилось играть роль жилетки, в которую удобно поплакаться, и эта роль всегда получалась у меня с блеском. Успокоив Надежду Алексеевну и снова усадив ее на стул, я решила, что пора приступать к вопросам.
– Видите ли, Надежда Алексеевна, – начала я, – майор Белоглазов прав, положение ваше и впрямь очень сложное.
– Я знаю, – сказала она, нервно вытирая глаза платком. – Кто-то подставил меня во всей этой истории. Только ума не приложу, кто и зачем.
– Это как раз нормально, – сказал Гурьев. – Тот, кто вас подставил, постарается остаться в тени. Но выйти на него можно только через непосредственного исполнителя преступления, того, кто подсыпал яд.
– Надежда Алексеевна! – сказала я. – Скажите, вчера в вашем ресторане, кроме нас, были еще какие-то посторонние люди, кого вы почти не знали и кто не являлся работником ресторана?
Хозяйка «Олененка» некоторое время озадаченно смотрела на меня.
– Нет, – произнесла она наконец твердо, – никого из посторонних. Были только свои.
– Тогда яд подсыпал кто-то из ваших хороших знакомых, – констатировал Валерий, а Надежда Андреева посмотрела на него с ужасом.
– Понимаете, – сказала я, – тот, кто это сделал, должен был хорошо знать, какое из блюд кто будет есть. Иначе мы бы тоже отравились вместе с Верейским.