— Тигрица на тебя, брат, бросилась. Заметили, что сзади тебя несется, а стрелять боязно — ты закрываешь. Ну, ничего, все обошлось: прямо в пасть ей угодили — мертвая тебя и столкнула. Дружок твой ушел в Мельничное — взял харчишки, которые у нас оставались, и прямо оттуда и пошел. Говорит, хоть под винтовкой, а врача притащу… Вторые сутки пошли… Тигры все в куче — Сузев присматривает за ними, а мы вот со Степаном решили идти навстречу. На речке не разминемся. Димке мы наказывали, чтоб лошадь взял…
Я слушал Трофимова и смотрел на небо. Теперь оно не было пустым и бесцветным. Я увидел легкое облачко на фоне прозрачной голубизны. В это голубое пространство тонкой струйкой поднимался дым затухающего костра. Слух мой уловил и звук, идущий с неба. Звук появился на горизонте и, приближаясь, превратился в знакомый гул самолета. Вскоре показался маленький белый самолетик, летевший над рекой, как кобчик, выискивающий добычу. Заметив нас, он скользнул вниз.
Трофимов и Селедков вскочили на ноги и побежали на лед. Самолет развернулся и сбросил вымпел. Краешком глаза я видел, как Трофимов и Селедков сошлись, потом разбежались в разные стороны. Самолет гудел и гудел над нами, затем гул его прижался к земле, и он, коснувшись лыжами снега, заскользил по реке. Не выключая мотора, он остановился на середине реки. Из самолета выскочили люди. Их было двое, и один из них — Димка. Обросший, с ввалившимися и воспаленными глазами, он смотрел на меня и улыбался.