Кондрат лёг спать и во сне увидел все, к чему стремился. Он сделал еще несколько шагов вверх по лестнице. Дом для престарелых построен. У кабинета председателя длинная очередь. Старики ссорятся, кто первый попадет в райское место. Получив разрешение Кондрата, они сломя голову бегут занять лучшую комнату. Дом — не дом, а дворец! Комнаты, как фойе в театре, мебель — стильная! Кровати — сказка! Ковры — в глазах рябит! Всюду картины, картины, картины!.. Столовая лучше гостиной, гостиная лучше читальни, читальня лучше спортзала, спортзал лучше столовой!
Весть о создании колхозного дома для престарелых облетела всю Грузию. В газетах — статьи. В статьях — имя председателя. "Прославленный председатель Кондрат Пиртахия снова поразил всех". "Замечательное начинание!", "Старики благодарят председателя!" На первых страницах газеты фотопортреты Кондрата! Его вызывают в Центральный Комитет! Он то на одной трибуне, то на другой!.. Фотокорреспонденты и корреспонденты ходят за ним толпой! Его переводят в райком. Но он отказывается — не может оставить родной колхоз, еще столько дел… Конечно, он знает себе цену.
Ему предлагают место секретаря горкома, пост министра!
Кондрат поворачивается во сне на другой бок. Что такое?.. Ночь. В доме для престарелых темно, но старики не спят. Слышна какая-то суетня. По коридору идет на цыпочках Сачино. Через плечо у него перекинут хурджин. Он крадется к двери. Ипполит спустил из окна второго этажа веревочную лестницу. Кто-то прыгает с балкона. Другой спускается по водосточной трубе. Женщины связывают из простынь веревку. Старики лезут через забор…
— Куда? С ума сошли? Назад! — кричит Кондрат и просыпается.
Рассветает. Слава богу, то был сон! Кондрат переводит дух. Ну и сон. Такой приятный в начале и такой горестный в конце. Который из них сбудется? Кондрат не очень верил в приметы, но тут не выдержал. В одном белье он выскочил на балкон и громко вопросил:
— Который сбудется?
Деревня спала. Не было слышно лая собак. Петухи молчали. Тихий, неподвижный рассвет таинственно заглянул в душу Кондрата. Он вздрогнул от холода и вернулся в комнату.
За стеной затрещала тахта. Проснулась мать. Кондрат хотел рассказать ей про свои сны, но тут же раздумал. Даже мать ничего не знает о доме для престарелых. Кондрат вышел во двор, разделся по пояс и стал умываться. Побрызгал холодной водой на плечи и грудь, похлопал себя по животу, успокоился немного, не вытираясь, натянул рубаху…
Он не шел, а летел по улице. Надо ускорить строительство. Нельзя больше тянуть. Кругом тысячи глаз, тысячи ушей… Что сулит ему завтрашний день?
На строительстве не было ни души. Сторож пожал плечами.
— Еще и птицы не проснулись.
— Птицы! — разозлился Кондрат. — Людям не пристало жить по-птичьему разуму!
Он обошел мастеровых, разбудил их и поспешил в контору. По дороге ему встретился Кинтирия. Тьфу, нужно же было повстречать этого сплетника! Встреча с Кинтирия была для Кондрата плохой приметой.
— Хороший дом будет! — издали крикнул Кинтирия. — Такого у нас еще не было! — Он ухмыльнулся и подмигнул так, словно был соучастником Кондрата.
"Пронюхал он, что ли? — подумал Кондрат. — Вот поросячий сын! Надо поговорить с ним".
Но Кинтирия был уже далеко.
В конторе — никого. Кондрат имел свой ключ. Он вошел в кабинет и поморщился — остро пахло свежей краской. Открыв окно, он сел за стол и задумался.
Раздался телефонный звонок. Кто мог звонить ему в такую рань?
— Алло? Кто? Натэла? Что, милая?
Его вызывал секретарь райкома. Вот он, сон проклятый! Секретарь вызывал людей через секретаршу только для разноса.
— По какому делу, Натэла, может, знаешь?
Глупый вопрос. Словно секретарь райкома докладывал Натэле, для чего ему нужен председатель.
— Не знаешь… Хорошо. Сейчас приеду.
Чтоб этому Кинтирия! Сглазил, проклятый!
В девять часов Кондрат был уже в райкоме. В приемной сидели несколько человек, но Натэла, увидев Пиртахия, открыла своим ключом дверь в кабинет секретаря. Кондрат вошел в кабинет, словно кинулся в ледяную воду.
Секретарь поднял голову, кивнул и снова уткнулся в бумаги.
Сглазил-таки проклятый Кинтирия! Даже не сказал "здравствуй", даже не предложил сесть…
Секретарь с кем-то говорил по телефону, потом снова что-то писал, но ни разу не посмотрел на Кондрата. Наконец он отложил бумаги, закурил, встал и прошелся по комнате.
— Садись, — сказал он и сел напротив Кондрата.