Стоя за самшитовым деревом, Гванца с ужасом наблюдала за открывшимся перед ней зрелищем. "Бог мой, сколько их!" Внезапно турецкое войско, подобно лавине, обрушилось на отряд грузин. Гванца закрыла глаза рукой.
Послышался лязг оружия, крики, стоны. Гванце показалось, что земля задрожала у нее под ногами.
Строители, неотрывно наблюдавшие за боем, широко распахнули перед Уча ворота, чтобы его войско успело быстро войти в крепость. Однако, когда воины Уча увидели, как турецкое войско сразу поглотило маленький отряд Мушни, они стали рваться в бой. Уча с яростным криком загонял их в крепость, с трудом сдерживаясь, чтобы не повести их в бой.
Мушни справа и слева рубил наседавших на него турок.
Гванца находилась неподалеку от того места, где бился Мушни. Вот он отрубил плечо одному турку, а ринувшемуся на него второму подставил под копье щит. Скользнув по щиту, копье пошло вниз, турок, не рассчитавший удара, потерял равновесие, шлем с него свалился. Гванца успела заметить, как Мушни рукояткой меча ударил по гладко выбритой, сверкающей от пота голове неверного. Увидела она также, как голова турка окрасилась кровью и громадное тело его рухнуло на землю, под ноги коня.
Мушни старался с боем отступить к крепостным воротам. Голос его не доходил до Уча, и он кричал своим воинам: окликните Уча, чего он медлит, пусть входит в крепость!..
А турки все шли и шли. У Мушни осталось всего несколько всадников, когда он оказался примерно в сорока шагах от крепости.
По мере того, как Мушни отступал, Гванца, не выходя из леса, безотчетно следовала за ним. Она видела, как Мушни отпустил поводья: его конь сам чувствовал, когда нужно вырваться вперед, когда броситься в сторону, отступить назад, стать на дыбы и тем самым придать больше силы и стремительности ударам меча Мушни.
— Скорее, Мушни!.. Бей, Мушни!.. — шептала про себя Гванца, не спуская глаз с воина. Она споткнулась о корень, упала, поднялась, но боли не почувствовала.
— Боже, сохрани Мушни! Боже, помоги Мушни!
Уча, наконец, загнал часть своих всадников в крепость, а сам пришпорил коня и кинулся в бой, чтобы помочь брату.
Мушни бился один с тремя турками. Он с трудом отбивался от них, отступая назад, будто ослабев, а на деле, чтобы раззадорить их. Турки нападали на него все смелее, а Мушни только того и ждал: он встал в стременах и поднял коня на дыбы, чтобы тот своей грудью укрыл его от мечей врагов. В тот же миг его меч вонзился в живот подвернувшегося турка.
— Один!..
Мушни уже кинулся на второго турка, когда совсем близко от себя увидел Уча. Тот пытался соскочить со своего раненого коня, чтобы не "попасть ему под ноги, но в этот момент к нему сзади подскакал огромный верзила-турок с растрепанной бородой. Сверкнула его кривая, как серп, острая сабля. Мушни наклонился к турку всем телом и отразил удар. Сабля верзилы зазвенела, взлетела на воздух и, когда Уча соскочил с коня, со свистом упала к его ногам. Уча сразу же схватил саблю и хотел было повернуться, но верзила с неожиданным проворством прыгнул ему на спину и подмял под себя.
Пораженный Мушни помедлил, его поднятый меч как бы застыл на весу, и этого мига оказалось достаточным, чтобы враг вонзил ему копье под левую лопатку.
Гванца вскрикнула. Турок хотел вторично ударить дрогнувшего Мушни, но тот в бешенстве повернулся, и его острый меч срезал турку лицо. Конь сразу почувствовал, что хозяин ранен, и бросился вперед, чтобы вынести его с поля битвы. Мушни же глухо застонал, закачался и свесился с седла. Одно лишь успел он сделать: чтобы конь не понес его, он выпростал ноги из стремян, скользнул вниз и упал на землю у подножия того пригорка, где пряталась Гванца.
Скакун остановился и заржал.
Гванца не знала, что ей делать. В растерянности смотрела она сверху то на неподвижно распростертого Мушни, то на битву Уча с верзилой-турком.
До нее доносились их яростная ругань, сдавленное дыхание, лязг оружия. Они бились в такой темноте, что Гванца уже не могла разобрать, который из них Уча. Вот в наступившей на мгновение тишине послышался короткий, сдавленный стон, и оба воина почти одновременно рухнули на землю.
Наконец один из них привстал. Гванца сразу же узнала Уча. Некоторое время он хрипло дышал, затем оперся на меч, шатаясь, поднялся и направился к крепости. У крепостных ворот шел ожесточенный бой. Дрались в пешем строю. Видимо, Уча решил, что именно там должен драться и Мушни. Теперь он уже бежал по трупам убитых, по телам раненых, то и дело оглядываясь по сторонам в поисках брата и при каждом шаге все больше удаляясь от него…