Оправдано ли считать учение Афраата более согласующимся со взглядами противников автора «Книги степеней», нежели с учением последнего? Для ответа на данный вопрос необходимо учитывать тот факт, что Афраат обращался к христианам, которые вели аскетический образ жизни (в определенной степени его можно охарактеризовать как монашеский), призывая их не ослабевать в битве с сатаной и прибегать к покаянию в случае поражения. Что же касается «Книги степеней», то она писалась для всей церковной общины, состоявшей как из аскетов, отказавшихся от всего мирского (т. н. «совершенные»), так и из обычных мирян, бывших в браке, имевших собственность и т. д. («достойные»). Однако для каждой из этих двух групп христиан автор описывал подобающий именно ей образ духовной жизни, и поэтому следует различать, какие места «Книги степеней» направлены «совершенным», а какие — «достойным». В данном случае мы имеем дело со словом, обращенным по преимуществу к «достойным», к которым нельзя прилагать такие же суровые требования, как и к «совершенным»[1027] и которых автор призывает каяться после каждого прегрешения, стремясь, однако, победить грех и достичь совершенства.
Следующие два отрывка подтверждают, что за рассуждениями о покаянии Афраата, обращавшегося к аскетам, и автора «Книги степеней», писавшего к простым мирянам, стояли одинаковые цели.
«Послушай, возлюбленный, также следующее: да не будет так, что по причине моих наставлений тебе от Писаний о том, что Бог не отвергает кающихся, ты успокоишься и попустишь грех. Но также и раненый пусть не расслабляется по причине слов, сказанных мной, но ищет покаяния»[1028].»
Поэтому мы ясно увещеваем здоровых не расслабляться, а больных — стоять и не падать, дабы они стали крепкими и вылечились»[1029].
Также важно подчеркнуть, что оба рассматриваемых автора с равной обеспокоенностью стремились побудить христиан не пренебрегать покаянием, поскольку только в этом мире возможно вступить на путь спасения, призвав в покаянии за свои прегрешения Божию милость. Автор «Книги степеней» также утверждает, что его оппоненты, отрицавшие возможность покаяния после крещения, были научены этому сатаной, из-за которого и Иуда Искариот отказался покаяться, чтобы обрести спасение: «Ведь если бы Искариот покаялся, то принял бы его Господь наш»[1030].
Высшей целью для всех христиан и Афраат, и автор «Книги степеней» считали отсутствие необходимости в покаянии, что возможно только при достижении совершенной духовной жизни, которую автор «Книги степеней» называет «благой и превосходной долей»[1031], а Афраат — «высшей долей»[1032]. Путь же к этой цели состоит в постоянной борьбе с сатаной и грехом[1033].
Одной из ярких особенностей «Тахвиты о кающихся» является образность при изображении духовной жизни, которая показывается то как состязание (с сатаной, которому иногда удается ранить борца, то есть сделать так, чтобы он согрешил), то как лечение (нанесенные сатаной раны борец должен показать врачу и испросить лекарства, то есть покаяния). В слове «О покаянии» эти образы используются всего несколько раз, однако автор «Книги степеней» обращается к ним довольно часто и в других словах[1034].
Краткое сравнение двух произведений раннесирийской литературы, посвященных покаянию, — «Тахвиты о кающихся» Афраата и слова «О покаянии», входящего в состав анонимной «Книги степеней», — приводит к заключению, что оба автора стремились показать место и значение покаяния в жизни христиан, находящихся на различных уровнях духовного совершенства, в противостоянии, по-видимому, весьма распространенному мнению, отвергавшему возможность покаяния после крещения. При обилии литературных и идейных параллелей институциональное отличие общин Афраата и автора «Книги степеней» (миряне и «сыны Завета», «достойные» и «совершенные») на данный момент остается необъяснимым. Важно также еще раз подчеркнуть, что Афраат обращается с наставлением к «сынам Завета», тогда как автор «Книги степеней» — к обеим группам, причем в корпусе прослеживаются изменения в оценке их духовного состояния, так что в словах, предположительно написанных позднее, предпочтение автора отдается «достойным», ревностно и усердно выполняющим свои обязанности и продвигающимся к совершенству, тогда как среди «совершенных» стало появляться все больше отступающих со своего узкого пути и переставших стремиться соответствовать своему призванию.
1027
Так, например, путь «совершенных» описывается в слове «О трудных ступенях на пути»: «Есть три весьма трудных ступени на сем пути, ведущем ко граду Господа нашего Иисуса. Первая: если у человека есть враги, то, хотя он и не прегрешает против них и не беспокоит их, ему должно идти к этим врагам, ненавидящим его ни за что, и примириться с ними. Вторая: нельзя трудиться ради пропитания самого себя или ради одежды для тела и следует отказаться от всего, что имеешь. Третья: подобает человеку «воздевать чистые руки пред Богом без гнева и лукавых помыслов» (1Тим. 2:8), то есть с очищенным от греха сердцем, подобно тому, как было чисто сердце нашего праотца Адама, прежде чем он преступил заповедь» (M. Kmosko (ed. & trans.). Liber Graduum (Patrologia Syriaca, vol. III), Paris: Firmin-Didot, 1926. Col. 528–529).
1028
I. Parisot (ed. & trans.). Aphraatis Sapientis Persae Demonstrationes I-XXII (Patrologia Syriaca, vol. I), Paris: Firmin-Didot, 1894. Col. 352.
1029
M. Kmosko (ed. & trans.). Liber Graduum (Patrologia Syriaca, vol. III), Paris: Firmin-Didot, 1926. Col. 721.
1031
Сир. mnata taba wamyatarta (M. Kmosko (ed. & trans.). Liber Graduum (Patrologia Syriaca, vol. III), Paris: Firmin-Didot, 1926. Col. 732).
1032
Сир. mnata 'elayta (I. Parisot (ed. & trans.). Aphraatis Sapientis Persae Demonstrationes I-XXII (Patrologia Syriaca, vol. I), Paris: Firmin-Didot, 1894. Col. 340).
1033
Афраат называет гангреной (haladtta) очень тяжелое состояние человека, который согрешил и отказался покаяться. Это выражение встречается также в слове «О страстях Господа нашего, Которой явил в них пример для нас» «Книги степеней», где о «совершенном» говорится следующее: «Ты станешь всем со всеми (ср. 1Кор. 9:22) и сделаешь [своими] учениками грешников и блудниц и не отвергнешь оскверненных и беззаконных и тех, у кого гангрена греха. И ты излечишь всех, кто придет к тебе, подобно доброму Врачу» (M. Kmosko (ed. & trans.). Liber Graduum (Patrologia Syriaca, vol. III), Paris: Firmin-Didot, 1926. Col. 425–427). В отличие от интерпретации Роберта Китчена, который переводит последнее выражение, как «like good doctor» (The Book of Steps: The Syriac Liber Graduum. Translated with an Introduction and Notes by Robert A. Kitchen and Martien F. G. Parmentier. Kalamazoo, Michigan: Cistercian Publications, 2004. P. 174 (Cistercian Studies Series 196)), мне представляется, что в данном случае «совершенный» сравнивается не просто с хорошим врачом, а с Господом, Которому христианин и стремится уподобиться, совершая все перечисленные в цитате действия.
1034
Джон Корбет, посвятивший специальное исследование выявлению мотива «призыва на священную войну» в «Книге степеней», убедительно показал не только то, что все связанные с этим мотивом элементы (определенные образы, цитаты из Библии и др.) присутствуют в «Книге степеней», но и что «[этот мотив] является основополагающей символической системой, лежащей в основе учения и определяющей его» (J. H. Corbett.