Первые силуэты появились между квадратными колоннами с обвивающими их змеями из порфира, стерегущими врезанный в скальную стену храм Земли. Жрецы в желтых одеяниях собрались под огромной аркой, имитирующей радугу. Музыканты дружно взяли мощный аккорд и запели гимны. Жрецы несли большие бронзовые вазы, в которых на пуховых подушках дремали священные змеи, унизанные кольцами.
Украшенные рогами врата на фасаде храма Луны распахнулись, пропуская жрецов-отшельников в белых одеждах.
Они покидали мраморные стены своих убежищ только в дни великих торжеств.
В прежние времена их молитвы возносились к небу в периоды новолуния. Этими ночами их паства собиралась на крышах и террасах, наблюдая за процессиями, поднимающимися на вершины башен и пирамид и несущими кубки с вином, водой и молоком, чтобы утолить жажду Луны.
Красные жрецы бога Огня грохотали в цимбалы и пели низкими голосами мрачные гимны. Их божество гневно ворчало в огненной пещере. Высокие языки подземного огня облизывали каменные своды и ревели все громче и громче, огонь уже не позволял жрецам сбрасывать с верхних галерей в пасть огненного дракона жертвенные подношения хлеба и мяса. Голодное божество заполняло храм своим гневом.
На упиравшихся в облака черных скалах на востоке появились жрецы Солнца в зеленых одеждах, высоко вздымавшие золотое изваяние своего божества. Среди них теснились жрецы Звезд в оранжевых туниках, танцевавшие под пение флейт из слоновой кости между семью кострами, зажженными в честь семи богов, обитающих за пределами всех сфер.
Над толпами правоверных в небо взлетали мрачные гимны, сопровождаемые криками и грохотом барабанов. Из святилищ были извлечены самые священные реликвии, включая черный камень, покрытый иероглифами, про которые было известно, что их не могла начертать рука человека.
Все процессии стремились к холму Ночи, к храму Того — у-кого-нет-имени…
Много столетий назад культ этого божества стал главенствующим в Империи, и жрецы Солнца, Земли и Огня, а также служители Луны и семи божеств, царящих за звездным пределом, склонились перед ним. Под его властью Валузия завладела неизмеримыми богатствами, но существовала в мире порока и преступления. Все ее союзники стонали, раздавленные неудержимой поступью морского флота Туле. Они или призывали проклятия всех своих богов на этот страшный город, или же мрачно покорялись ему; лишившись всех радостей жизни и утратив всякую надежду, они покорно служили безжалостному властелину.
На причудливых треножниках, установленных на террасах, дымился ладан и другие позже забытые благовония. Все процессии, передвигавшиеся по воздушным мостикам, сходились на третьей террасе. Ее мрачный порфир казался в свете факелов застывшей кровью.
Когорта жрецов и жертв, оставив позади всех остальных участников церемонии, стала подниматься по четырем лестницам, ведущим на последнюю террасу, вырезанную в толще скалы. Храм был гигантской скалой со срезанной вершиной, высоко вознесшийся над городом и морем. Его связывали с городом висячие мосты и базальтовые арки. На плоской вершине находился купол из черного камня, великий священный храм Туле.
Рабы с горящими факелами выстроились в огненную шеренгу, идущую в небо. Тысячи лиц, поднятых кверху, следили за их медленным восхождением. Услышит ли божество молитвы своего народа? Чтобы достойно восславлять его, они отбросили радостные праздники Солнца и огня, отказались от ярких красок и танцев под звуки систр, они истощили свою землю, стараясь, чтобы храм их божества был самым богатым, а его жрецы — самыми могущественными; мудрецы и ученые преданно служили ему, отбросив суетные науки прошлого.
Но их сердца, их души навсегда утратили внутренний покой. Культ их божества убивал души, порождал отвращение в сердце; зловещий идол был настолько ужасен, его жрецы обладали столь мрачными тайнами, что простой народ покорно и печально смирялся, простираясь у стен храма. Мир стонал под игом Туле, но и Туле стонал под игом своего господина.
По сигналу жрецов фанфары оповестили мир о трауре. На пятой террасе появились жрецы в бесстрастных бронзовых масках, черных тогах и железной броне. В руках они держали палицы с вставленными в дерево осколками обсидиана. Жрецы встали во главе процессии, освещенной вспыхнувшими кострами, едва справлявшимися с опустившейся на город темнотой. За ними толпой стояли жрецы богов более низкого ранга в разноцветных одеждах, а также музыканты.
Гром фанфар усиливался по мере того, как процессия поднималась все выше и выше. В звуках труб, заглушавших медленный рокот барабанов, слышались мольба и отчаяние.