Признайся, - потребовала я.
- Это обязательно?
- Да, разумеется. Я должна знать и худшее. Ну что ж, когда мне было шесть лет, я полюбил восьмилетнюю девочку. Мы вместе ходили учиться танцам, и она задирала меня, но моя преданность была безграничной, и я был верен ей целых шесть недель, несмотря на то, что она относилась ко мне жестоко. У нее была привычка дергать меня за уши.
- Я спрашиваю тебя серьезно.
- Я никого не любил до тебя. А ты? Я заколебалась:
- Одно время мне очень нравился Джонни, а потом был еще один... Ну, что-то вроде дальнего родственника. Он приехал в Кадор, чтобы посмотреть, если ли у него склонность к управлению имением. Его звали Бенедикт.
- Такое имя подходит папе римскому, святому или, по крайней мере, монаху. Не те ли это монахи, что делают знаменитый ликер? Расскажи мне побольше об этом Бенедикте.
- Мне он казался очень красивым и сильным, но было мне тогда лет десять. Наверное, трудно полагаться на суждения ребенка.
Ты говоришь так, будто твой герой - колосс на глиняных ногах.
- Да нет, все не так.
Я заболела, он уехал, и больше мы никогда не виделись.
- Что ж, тогда я смогу справиться со своей ревностью. А были у тебя другие?
Я решительно покачала головой. Джервис улыбнулся мне, и я подумала: "Я счастлива, хотя думала, что после того случая никогда..."
Мы некоторое время сидели на скамейке, держась за руки и наблюдая за игрушечными лодочками на воде.
- Ну что, по возвращении сообщим новость? - спросил Джервис.
- Да, - ответила я. - Мне хочется рассказать об этом всем на свете.
Когда мы выходили из сада, к нам подошла женщина. В руках она держала поднос с фиалками.
- Букетик фиалок для леди, - льстиво сказала она. - Не жалейте денег, джентльмен.
У меня дома детишки, и, прежде чем вернуться к ним, мне нужно распродать это. Не могу же я прийти к малышам без гроша, верно?
Джервис выбрал самый большой букет. Фиалки уже увядали, и мне было жаль женщину, ведь ее корзина была полна цветов. Джервис вручил мне фиалки. Он заметил, что я смотрю на женщину с жалостью, и я была уверена, что он разделяет мои чувства. Он сунул руку в карман, достал целую горсть монет и положил их на поднос. Женщина удивленно посмотрела на него:
- Ну, сэр. Вот это да! На это можно клумбу купить. Господь благословит вас.
- Сегодня у нас счастливый день, - сказал Джервис.
- Ну, вашими молитвами, сэр, и у меня он получился счастливый.
Джервис взял меня под руку. Я понюхала фиалки. Они вдруг показались мне необычайно красивыми.
- Ты дал ей столько денег. Из-за детей?
- Из-за того, что она - не мы. Мне жаль, например, всех мужчин в Лондоне, поскольку они не собираются жениться на Анжелет.
- Ты говоришь очень приятные слова.
- С годами они станут еще более приятными.
- Я надеюсь на это. А ты веришь в эту историю насчет детишек, ждущих дома? Это выглядит правдоподобно.
Ты и должна верить в это, дорогая. Ты добрая, чистая и не испорченная этим грешным миром. Честно говоря, мне наплевать, правду она говорила или нет. Я осчастливил ее этими деньгами, а мне хочется, чтобы сегодня все были счастливы.
Мы оба смеялись по дороге к дому.
Наше известие всех обрадовало.
- Я предполагала, что рано или поздно это произойдет, - сказала мать.
- А ты уверена, что любишь Джервиса? - спросил отец.
- Рольф! - воскликнула мать. - Это же ясно без вопросов.
- Он хочет, чтобы мы съездили в Дербишир и познакомились с его семьей, - сообщила я.
- Я думаю, это прекрасная идея, - сказала мама. Надеюсь, вы понравитесь друг другу.
- Если остальные члены семьи похожи на него, можешь быть уверена в этом.
Договорились, что Джервис отвезет нас к себе домой в конце следующей недели. Он написал родителям и сообщил им новость.
- Надеюсь, они будут довольны, - сказала я Джервису.
- Они будут просто счастливы, - ответил он. - В течение последних трех лет они только и говорят о том, что я должен жениться и остепениться. Они считают, что это образумит меня.
- А ты еще не образумился?
- Пока не совсем. Надеюсь, ты готова принять участие в этом процессе?
Размышляя о предстоящем визите, я ощущала некоторые опасения. До сих пор все шло как по маслу, неужели все так и будет продолжаться?
Как-то в конце недели я отправилась гулять в парк вместе с Морвенной и Грейс. Грейс говорила о моем приданом, и, по ее мнению, следовало походить по лавкам, воспользовавшись тем, что мы в Лондоне.
- Кое-что из одежды я могла бы сшить и сама, - говорила она. - Я бы сделала это с удовольствием, если бы на некоторое время приехала в Кадор. Конечно, если бы вы пригласили меня.
Вы же знаете, что мы всегда вам рады.
- Я не уверена в этом: прислуга посматривает на меня с каким-то сомнением, не зная, как ко мне относиться. Вроде бы, член семьи, но не вполне достойный называться таковым.
- На эту чепуху никто не обращает внимания, и вы не обращайте.
- В общем-то это не слишком меня беспокоит, скорее, смешит.
Мы сидели на скамье. Мимо нас прошел какой-то мужчина. Мне показалось, что он взглянул на нас. Пройдя несколько шагов, он повернулся и теперь уже прямо направился к нам, глядя на Грейс.
- Доброе утро, мисс Берне. Очень рад вновь видеть вас, - сказал он.
Грейс замерла, а потом медленно и очень отчетливо произнесла:
- Простите, вы ошиблись.
- Неужели? Вы же мисс Вильгельмина Берне?
- Нет, нам неизвестно такое имя.
- Я мог бы поклясться...
Он продолжал рассматривать ее с озадаченным видом.
- Эту леди зовут миссис Грейс Хьюм, - сказала я. Мужчина отступил на пару шагов, улыбнулся и поклонился, а затем сказал:
- Мадам, несомненно, у вас есть двойник. Искренне прошу извинить меня.
Если бы вы когда-нибудь видели мисс Берне, вы простили бы мою ошибку.
- Ничего, мы все понимаем, - успокоила его Грейс. Несколько секунд он смотрел на нее, как бы внутренне улыбаясь, а потом повернулся и не спеша пошел дальше.
- Наверное, у всех нас есть двойники, - сказала Морвенна. - В конце концов, принимая во внимание то, что у всех есть пара глаз, нос и рот, следует предположить, что многие из нас похожи друг на друга.
- Он был весьма настойчив, - заметила я, - словно не поверил, что мы говорим ему правду, и решил, что на самом деле вы - мисс Вильгельмина.., как там?