Правда, мы, дипломаты и политические наблюдатели в Пекине, еще раньше, в начале февраля, обратили внимание на то, что в коммюнике об установлении дипломатических отношений с Южным Йеменом китайское руководство вдруг вспомнило о «пяти принципах». А месяц спустя, 4 марта, на приеме в посольстве Марокко заместитель министра иностранных дел Цзи Пэн-фэй заявил, что, «руководствуясь пятью принципами мирного сосуществования, китайское руководство неизменно прилагает усилия для укрепления и развития дружественных отношений между нашими странами».
А в это время печатаются карты, и на них к Китаю отнесены территория Монгольской Народной Республики, Вьетнама, Кореи, Бирмы и Таиланда, часть территории Индии и некоторые японские и филиппинские острова. Возвеличиваются китайские императоры древних династий, восхваляются опустошительные походы Чингисхана. Газета «Жэньминь жибао» сообщает, что «династия, созданная Чингисханом, сыграла прогрессивную роль в истории Китая», «возвысившийся над миром Чингисхан разрушил железный занавес вокруг сорока больших и малых государств, и эти народы увидели «большой мир», смогли приобщиться к более высокой культуре и перенять ее…». Конечно, уничтожение сорока государств «не могло обойтись без крови и разрушений». Не только пропагандисты, но и руководящие работники, ученые все чаще стали говорить о том, что «центр мировой революции переместился на Восток, в Китай», что «Азия, Африка и Латинская Америка станут главной силой в революционной борьбе», потому что именно они являются «мировой деревней» в отличие от «мирового города», под которым подразумеваются развитые капиталистические и социалистические страны. Пламя революции вспыхнет в «мировой деревне», оно охватит «мировой город», спалит его и уничтожит империализм. Все должно произойти так, как начертал Линь Бяо в статье «Да здравствует победа народной войны», опубликованной накануне «большого тайфуна». «Опора на крестьянство, создание опорных баз в селах, окружение города деревней и захват города — таков победоносный путь, пройденный китайской революцией».
И еще: «В известном смысле сегодняшняя обстановка для мировой революции характеризуется окружением города деревней».
«Мировой город» против «мировой деревни». Или, наоборот, «мировая деревня» против «мирового города». Что из того, что «мировой город», так же как и «мировое село», неоднороден, что «в мировом городе» — в Соединенных Штатах Америки, Канаде, европейских капиталистических странах — живут, борются различные классы с различными классовыми интересами? И что различные классы с различными классовыми интересами имеются и в «мировой деревне» — в Азии, Африке, Латинской Америке? Что между различными классами в капиталистических странах существуют глубокие противоречия — классовые, антагонистические, непримиримые? Что существуют коммунистические партии, рабочий класс, пролетариат, пролетарский лозунг: «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». «Пролетарии всех стран…» — и те, кто живет в «мировом городе», и те, кто живет в «мировой деревне».
Но все это нарушает формулу Линь Бяо: «мировой город» — «мировая деревня», нарушает его схему. Как же быть? К черту всякий классовый подход и классовый анализ. Отсутствуют они и в схеме Мао Цзэ-дуна о «промежуточных зонах». В начале 50-х годов, когда она только появилась, она выглядела так: с одной стороны — США и остальные капиталистические страны, с другой — Советский Союз и социалистические страны. И между ними — «промежуточная зона» — страны Азии, Африки, Латинской Америки. Но с годами Мао Цзэ-дун меняет свое отношение к Советскому Союзу, соответственно меняется и схема. В беседе с делегацией Социалистической партии Японии в 1964 году Мао выдвинул «новую схему». Она уже значительно усложнена: Советский Союз «вступил в сговор с США», следовательно, Советский Союз должен быть поставлен рядом с США. Появляются две «промежуточные зоны»: первая — Азия, Африка и Латинская Америка, вторая — все развитые капиталистические страны без США. Даже мюнхенская фашистская газета «Дойче национал-цайтунг унд зольдатен-цайтунг» не смогла удержаться от восклицания: «Это необычайное для нас событие — нас причисляют не к империалистам, а к лагерю мира».
Пройдет еще несколько лет, разразится «большой тайфун» — и появятся новая доктрина о «двух сверхдержавах» и новая «схема». Теперь уже «промежуточная зона» устанавливается между США и СССР, с одной стороны, и Китаем — с другой.