Огонь! Огонь! Огонь!
Боже мой, что происходит в этой, далекой и загадочной стране?.. «Огонь»? Но со стороны кого? И против кого? Неужели это спонтанный взрыв рассерженных молодых людей? Какой-то всплеск коллективного безумия? Неожиданный тайфун, который разорвет небо молниями, прольется проливным дождем, отгремит и затихнет? Или это заранее задуманный адский план? Кто его задумал? Зачем?
Мог ли я знать, что всего через несколько месяцев окажусь в эпицентре этого опустошительного «тайфуна» и мне самому придется искать ответ на все эти сложные и мучительные вопросы?
II. В Пекин
Не забывайте никогда, что Китай — это огромная страна, населенная китайцами.
Нет, я никогда не забуду этот день! В один из июльских дней 1967 года меня назначили временным поверенным в делах Народной Республики Болгарии в Пекине… Душным августовским вечером исполин-красавец «ИЛ» доставил меня в Москву, через которую я летел в Пекин.
В Пекине уже целый год бушевал «тайфун» — «культурная революция», он охватил уже весь Китай. Подгоняемые «тайфуном», один за другим китайскую столицу покидали послы и другие дипломаты, возвращаясь в родные страны. Дипломатические представительства и посольства возглавили временные поверенные в делах. В качестве временного поверенного в делах ехал в Китай и я… «Временно» — это могло быть месяц, два, пять. Мог ли я тогда знать, что это «временно» растянется на три с половиной года, свыше сорока месяцев, более тысячи двухсот дней и ночей! И все это время бушевал «большой тайфун», бушевал в огромном океане, называемом Китаем. И я все отчетливее начинал понимать глубокий смысл слов, сказанных в шутку Алексеем Ивановичем Елизаветиным, советником посольства СССР в КНР: «Нет ничего более постоянного, чем временное!» Я понял, что здесь другие понятия о «временном» и «постоянном». Алексей Иванович провел в Китае много лет и как никто другой разбирался в том, что они означают.
Дни с момента моего назначения до отъезда были заполнены подготовкой к поездке в незнакомую страну: мне много пришлось рыться в архивах, документах и в библиотеках. Что я знал о Китае? Это огромная страна, которую населяет великий народ. Страна, имеющая многовековую историю и древнюю культуру. Поднебесная империя. Страна поэтов, философов и художников. Страна, где поклонялись Конфуцию и Будде. Страна, подвергавшаяся жестоким иностранным нашествиям, известная «опиумными» войнами… Страна, много лет боровшаяся за независимость, известная крупными народными восстаниями… Наконец, великая историческая победа, освобождение и первые победы освобожденного народа. Первые победы на пути строительства социализма и первые отклонения от намеченной линии, провалы и поражения, которые вызывали боль в сердцах коммунистов всего мира. Но все эти знания отрывочны, бессистемны, лишены логики и связи.
И вот наконец я отправляюсь в путь.
Я лечу через Москву, откуда вернулся совсем недавно и где провел семь лет. Самых лучших, незабываемых…
Самолет делает круг. Внизу — море огней. Это она, Москва. На кремлевских башнях горят рубиновые пятиконечные звезды; в Москве-реке отражается бесчисленное множество искрящихся, танцующих огней. Я восхищаюсь этой ночной красотой, а мое сердце замирает, охваченное необъяснимой тревогой. В моей душе одновременно и радость, и печаль. Радость оттого, что я снова в Москве. Печаль — потому, что в этом городе я всего лишь проездом, через несколько дней покину его и полечу в незнакомую, далекую столицу.
Название этой далекой столицы носит гостиница «Пекин», в которую меня словно специально поселили. Она построена в центре Москвы, на площади Маяковского.
Подаю паспорт для регистрации дежурному администратору. На ее красивом русском лице неподдельное удивление:
— В Пекин? Вы летите в Пекин? Сейчас, в разгар этих ужасов?
И она, до этого казавшаяся человеком сдержанным, перед которым каждый день проходят десятки, сотни людей, становится еще более внимательной.
…Москва снова провожала меня, как и много раз прежде, когда я отправлялся в путь по необъятным дорогам советской земли. Она провожала меня заревом вечерних огней, шумом машин и говором возвращавшихся с работы людей… И когда «ТУ», мой верный друг по многим рейсам, делает прощальный круг над Москвой, у меня начинает учащенно биться сердце. Дает себя знать щемящее чувство неизвестности перед полетом в незнакомую страну. В разрывах вечерней бледно-розовой мглы мелькает голубое небо, серебристые ленты засыпающих рек, погрузившихся в сон лесов. Восемь часов до Иркутска, еще два-три часа до Пекина. Летим ночью, обгоняя время. Скоро полночь, а где-то в тайге первые проблески зари, наверное, уже разбудили воды Байкала.