Вместо балагана из веток или чума из бересты поставили парусиновую палатку. Она хорошо защищает от гнуса или дождя, но никак не от сорокаградусного мороза или зверя. В лучшем случае срубили кое-где душное зимовейко, которое больше похоже на берлогу, чем на жилье.
— Костер побольше развести надо, — сказала Авдо.
Я на угли набросал веток, щепок и положил несколько чурок. Щепки вспыхнули, и пламя обняло чурки. Сумерки вокруг сразу сгустились. В темную стену превратился ельник у ручья. А оттуда доносился беспокойный лай собак.
Вот они бросились с рычанием и лаем вперед, за ручей. Авдо подошла к костру, ружье у нее было наготове.
— Теперь кого-то увидели. Если шатун, сейчас здесь будет.
От этих слов мне стало не по себе. От шатунов немало погибает охотников. Во время войны парень с нами охотился. Пришел раньше нас к зимовью и стал дрова колоть. Шатун напал сзади и задавил.
— Тихо вы, пустозвоны, — донесся до нас голос. Собаки умолкли.
— Однако, кто-то в гости идет, — обрадовалась Авдо. — Чай греть надо.
Мы вернулись в палатку. Авдо засуетилась у печки. На стоянку вернулись собаки, ворчат друг на друга.
Послышались шаги. Откинулся полог палатки, и показалась голова в черной кожаной шапке.
— Тут кто-нибудь живой есть?
— Андрей! — обрадовалась Авдо. — Заходи, бойё.
Мужчина шагнул в палатку и выпрямился. Был он, пожалуй, метров двух ростом, грудь широченная. Запорошенная снегом телогрейка порвана в нескольких местах, в дырах косматится вата. Ичиги на длинных ногах перетянуты под коленками ремешками.
— Ну здорово, — проговорил Андрей. Голос у него густой.
— Здорово, бойё, — Авдо протянула ему руку.
Затем Андрей протянул руку мне.
— Андрей Степанович Жданов, — окинул меня внимательным взглядом серых глаз. — Как вам наше житьё-бытьё нравится? — снимая понягу и телогрейку, спросил он.
— Да так, ничего. Только иногда страшновато в лесу, — ответил я.
Андрей положил в угол на дрова телогрейку с понягой и сел рядом со мной.
— Страшновато, говорите? Все правильно. Иначе человек был бы не человеком, а роботом.
Андрей взял понягу, отвязал от нее кулечек и подал Авдо.
— Гостинцы тебе от парней.
— Орехи, — удивилась Авдо. — Однако, где ты их зимой взял?
— Соболя следил. Привел он меня к кедру. Ветром дерево свалило. Смотрю — к корням тропа. Заглянул под корень, а там отборных орехов с пуд. Гнездо бурундука было, когда дерево падало, разворотило гнездо.
Я присматриваюсь к Андрею. Ему лет сорок или чуть побольше. Тонкий нос, тонкие губы. На лице, как у женщины, нежная матовая кожа, которой никогда не касалась бритва. Андрей перехватил мой взгляд, усмехнулся. На щеках его от носа до подбородка по две борозды прорезалось. Андрей провел рукой по подбородку.
— Загадка природы, — проговорил он. — Моя прабабушка была эвенка. По этой причине не, растет борода.
Авдо подала Андрею кружку чаю и кусок сахару.
— Маленько пей с устатку. Потом суп готов будет.
Андрей отпил глоток.
— Как здоровье твое, Авдо? — спросил Андрей.
— Пока ничего. Хожу.
— А промышляете как?
— Не обижаемся. А вы как?
— По десятку соболей взяли. И белка есть. Я с ребятами с речки Белой встречался. Тоже неплохо добыли. Медведя спромышляли, да матерого.
— Хорошо. С деньгами будут.
— А вы надолго к нам? — спросил меня Андрей.
— С месяц пробуду.
— От Валентина вам привет.
— Спасибо. Когда из тайги выходить думаете?
— В конце декабря.
— Тогда увидимся в деревне еще, — я встал. — Пойду собак накормлю.
— Моим тоже что-нибудь дайте, — попросил Андрей.
— Всем хватит.
Глава 8
Когда я вернулся в палатку, в красном углу — так мы называем небольшой пятачок свободного места за печкой — был уже накрыт стол: в мисках налит суп, в чашке лежала расколотка из сига, небольшими звеньями были нарезаны свежепросоленные хариусы.
— Авдо, кажется, чего-то не хватает к ужину, — проговорил Андрей.
— Разве ложки позабыла положить? — с невинным видом спрашивает Авдо.
— Да нет, ложки вроде есть.
— Соль тоже есть.
— Вот ты расколотку подала. Это же еда богов. Чтобы ее принять, надо вначале желудок святой водой обласкать, иначе проку в еде не будет.
Авдо пододвинула к себе сумку, достала бутылку спирта и подала Андрею.