Минсок задумчиво наблюдал, как Чонин расставлял на столе стаканы, и размышлял, но спросить напрямик так и не рискнул. Спрашивать стоило у Чунмёна — так или иначе. А Чонин не обязан был отвечать на его вопросы. Но какая уж теперь разница? Стоило оставить в прошлом всё, что не помещалось в будущее и настоящее.
Минсок не удивился, когда Чонин что-то пробормотал и выбрался из-за столика. Найти взглядом Чунмёна у входа он смог легко. Чонин добрался туда, ухватил Чунмёна за руку и поволок за собой.
Минсок неторопливо прикончил коктейль, заказал себе кофе, выпил половину, глянул на часы и решил наведаться в туалет. Зря. Стоило только дверь открыть и зайти в небольшое помещение с раковинами и зеркалом, как из-за приоткрытой двери послышались знакомые голоса. Минсок планировал не только руки ополоснуть вообще-то, но наличие в соседнем помещении двух людей мешало ему воплотить планы в реальность. Он рассеянно вытирал уже сухие руки салфетками и слушал, хотя слушать не хотел.
— Хватит… Чёрт…
— Чонин…
— Да не хочу я! — Сердито и с чувством. Возня какая-то и неразборчивый шёпот. — Хватит. Всякий раз, когда наши отношения достигают глубины, ты всё портишь. Ладно, разделим ответственность, не вопрос. Мы оба всё портим. Ещё Исин…
Минсок невольно навострил уши — было или не было?
— Господи! Да сколько можно! Вы оба достали меня своей ревностью!
— Оба… — с тоской повторил за Чунмёном Чонин. — Ты даже не знаешь, кто тебе нужен.
— Я прекрасно… Да погоди ты!
Минсок не успел ретироваться и замер у раковины со смятой салфеткой в руках и надвинутом на лицо капюшоне. Не то чтобы он прикинулся ветошью и не отсвечивал в надежде остаться незамеченным, но всё же надеялся, да.
Снова зря.
— Господи… — обречённо вздохнул Чунмён. Наверное, опознал кофту. Надо было новую поискать. — Тебя тоже интересует вопрос с Исином? Или ты из принципа следишь за мной?
— Больно надо. Я пописать зашёл. Если ты не в курсе, сюда приходят именно за этим, а не чтобы… гм… что вы там планировали?
— Роскошный трах, — буркнул Чонин, включил воду и принялся мыть руки. — А загадку Исина мы, наверное, так никогда и не разгадаем.
— Угу. — Минсок попытался прощемиться мимо Чунмёна в основное помещение, чтобы воплотить свой крошечный план в жизнь, но не тут-то было. Чунмён поймал его за кофту и попытался притормозить. Довольно успешно, поскольку капюшон с головы свалился, продемонстрировав всем окружающим новую причёску Минсока.
Чонин тихо присвистнул, а потом улыбнулся и принялся вытирать руки, не глядя больше на парочку у тонкой двери. И пока Чунмён пребывал в ступоре, Чонин тихо улизнул, оставив их вдвоём.
Чунмён растерянно протянул руку и потрогал Минсока за ухом, надо лбом, сглотнул и вопросительно приподнял брови.
— Что ты… Ты… Зачем?
Минсок прикинул, что лучше бить в лоб и наповал — быстрее отстреляется.
— В армию иду, а что?
— Что?!
— В армию. Ты стал плохо слышать?
— Сдурел? Прямо сейчас?
— А когда?! Ты моё расписание вообще видел?
— Но у тебя нет… — Чунмён осёкся.
— Вот именно. У меня его вообще нет. У Чонина тоже, кстати.
— Он что, идёт с тобой? — пришёл в ужас Чунмён.
— Конечно, — соврал Минсок. — Не болтаться же ему зря два года так просто и без расписания. Не волнуйся, ты не успеешь заскучать. У всех проекты, все очень заняты. Два года промелькнут как два месяца.
— Ты… Только потому, что я с ним? Ты поэтому и мальчишку с собой тянешь? Чтобы если не тебе, то никому?
— Не говори глупости, — поморщился Минсок и сунул руки в карманы, переступил с ноги на ногу и вздохнул.
— Ты чего?
— Да писать хочу! Я ж сказал!
— Иди и писай, — убито произнёс Чунмён.
— Спасибо за высочайшее дозволение.
Чунмён зачем-то поплёлся за ним следом, остановился рядом, уставившись на ширинку, и тихо спросил:
— Может, передумаешь? Насчёт волос мы что-нибудь придумаем, да и тебе пока никуда не надо.
— Мне вообще никуда не надо. И не факт, что что-то изменится через месяц, два, три… Да всё уже на год вперёд расписано, ты знаешь это не хуже меня. Слушай, ты собираешься смотреть, как я отливать буду?
— С каких пор это тебя напрягает?
— С тех самых, когда у тебя появилось то, с чем можно сравнивать.
— Эй, я не смотрел, как… — Чунмён умолк и задумался. — Ладно, пару раз видел, но это не значит…
— Отвернись, — подытожил Минсок.
— Ну это же смешно! Я же уже…
— Отворачивайся и не смей подглядывать.
— Господи, ну в самом деле…
— Давай-давай! Я слежу за тобой.
— Прекрасно. Я не вижу, но я слышу это.
— Отлично. Наслаждайся, — буркнул сквозь зубы Минсок.
— Ты стряхиваешь больше двух раз. Это значит, что ты намекаешь…
— Заткнись! Это ни черта не значит! И вообще! Неужели человек не может просто спокойно сходить в туалет и отлить?
— Угу… Что у тебя с Чонином?
— Твою мать… — От неожиданности Минсок едва не причинил себе неприятную травму молнией на брюках. — Ты подозреваешь, что у нас с ним… гм… что-то?
— А что?
— Ничего. Подозревай дальше. — Минсок невольно растянул губы в улыбке. — Мне нравится ход твоих мыслей.
Эта была вся польза от их разговора, вреда получилось куда больше, потому что Чонина в клубе они уже не нашли. На звонки мелкий засранец не ответил. Минсоку пришлось отвезти Чунмёна в общежитие, выслушивая в пути просьбы одуматься, переосмыслить всё и не вести себя «спонтанно». Последнее особенно смешно, потому что мастер по спонтанности как раз Чунмён, а вот Минсок никогда и ничего не делал так просто. Он принимал решения взвешенно и твёрдо, предварительно как следует всё обдумав.
Спустя полчаса Минсок добрался-таки домой, сунулся в ванную, а когда вышел в одном полотенце, к нему гость пожаловал с тяжёлой сумкой через плечо.
— Мелкий, ты совсем сдурел? — мрачно поинтересовался Минсок, уставившись на Чонина.
— Можно у тебя переночевать?
Чудный диалог и не менее чудные вечерние приветствия. И Минсок немо наблюдал, как «драгоценный тонсэн», не дожидаясь ответа в принципе, наглым танком таранит дверь, закрывает за собой на замок и лучезарно улыбается Минсоку. Не улыбка, чёрт бы его, а прожектор…
— Надо добавлять «хён», — машинально напомнил он.
— Хён. Спасибо. Я где-нибудь в уголке…
Минсок вспомнил о травме, врачах и недавних муках, обречённо закрыл глаза и после отправил Чонина на удобную софу вместо «где-нибудь в уголке».
— Хён, ты уходишь на двадцать один месяц?
— Угу, а что?
— Как думаешь, за два года он не решит выбрать Исина?
— Чёрт его знает… И вообще, чёрт его знает, что у него там было с Исином. Он же так и не признался. Я вот думаю, надо было просто самого Исина спросить.
— Чёрт, точно!
— Стоп! Почему это он за два года… А ты куда денешься?
— Авиация, хён, — спустя несколько долгих минут донеслось с софы. Минсок широко раскрыл глаза.