— Что вы здесь делаете? Бедняжке Эдит нужен покой! Томас?
Все мы посмотрели на Холмса. Даже я чуть было не усомнился в его выводах.
Сняв дорожный плащ, Холмс свернул его и положил на стул у входа в комнату, потом прошёл внутрь и попросил:
— Мисс Шарп, пожалуйста, подойдите к брату. А я задам Эдит один вопрос.
Он наклонился над её постелью, ненадолго закрывая собой, потом выпрямился, обернулся к нам всем и произнёс мрачно:
— История призрака закончена, мисс Шарп.
— Что вы имеете в виду, мистер Холмс?
— Боюсь, вы знаете. На ваших руках много крови, мисс Шарп, не так ли? Несмотря на это, я уверен, что наш суд приговорит вас к пожизненному пребыванию в психиатрической лечебнице.
— Мистер Холмс, — с угрозой в голосе начал мистер Шарп, — вы не можете… В чём вы обвиняете мою сестру?
— Список обвинений выйдет длинным. Пока я буду зачитывать его… Доктор, пожалуйста, закройте дверь и подойдите ко мне, боюсь, нога леди Эдит в плачевном состоянии.
Я подчинился, тем более, что и сам хотел бы заняться переломом. Он оказался скверным, а повязка — дилетантской. Правда, я оставил в гостинице свой чемоданчик, и пришлось обходиться тем, что есть — благо, кто-то уже принёс в комнату таз с водой и бинты. Эдит лежала с закрытыми глазами и дышала тяжело, но сумела прошептать, что всё хорошо и ей почти не больно.
— Всё началось ещё до убийства леди Беатрис Шарп, верно? — спросил Холмс, обращаясь к мисс Шарп, которая подошла совсем близко к брату, как будто надеялась найти у него защиту. — Беатрис застала вас и вашего брата в ситуации, которую нельзя назвать иначе как непристойной. Холодная, обычно равнодушная ко всему леди Беатрис пришла в бешенство и пригрозила вам самым страшным наказанием, которого вы только могли опасаться — разлучить вас навсегда. К вашему счастью, даже пребывая в состоянии гнева, она не желала навлечь на вас ярость своего мужа. Незадолго до этого он едва не задушил Томаса, а после такого скандала, пожалуй, мог бы убить обоих своих детей.
Холмс говорил, а мы все слушали затаив дыхание. Даже Эдит приоткрыла глаза.
— Леди Беатрис решила устроить всё аккуратно. Она начала говорить с мужем про школу для сына, а вас планировала выдать замуж так скоро, как это будет возможно — года через два-три. Вы выжидали. Вы, мисс Шарп, были маленькой девочкой, которая должна была вот-вот лишиться самого дорогого, что было в её жизни. Вы молились, плакали, уговаривали. Но мать была непреклонна, и тогда вы поняли, что у вас остаётся только один выход. Вы часто бывали на кухне, стащить тесак было просто. Вы завернули его в простыню или полотенце и спрятали, зная, что рано или поздно подвернётся подходящий шанс. Думаю, вы решились не с первого раза. Незадолго до отъезда Томаса вы помогали леди Беатрис принимать ванну, как обычно. Вам казалось, что она начала смягчаться, и наверное, вы опять заговорили о том, чтобы она простила вас. Но леди Беатрис отказалась даже говорить на эту тему. Тогда вы сказали ей, что забыли полотенце, и пошли к полкам и прихватили не только полотенце, но и тесак. У вас неженская сила, мисс Шарп, и думаю, вы были достаточно крепким подростком. Леди Беатрис не сопротивлялась, даже не обернулась. Вы нанесли удар. Кровь брызнула на вас, и поняв, что теперь о содеянном узнают все, вы упали на колени и закричали. Я думаю… — Холмс сделал паузу, рассматривая красивое, холодное лицо мисс Шарп, — что вам очень хотелось кричать. Вы знали, что на крик прибегут слуги, но не ожидали, что первым вбежит ваш брат. Шок от увиденного едва не свёл его с ума. И тогда вы сказали то, что, как вы считали, должно было его утешить — мать хотела причинить вам зло, поэтому её забрал призрак.
— Она хотела разлучить нас, — вдруг сказал мистер Шарп надтреснутым голосом, — поэтому её забрал призрак. Нет, мистер Холмс, вы ошибаетесь, — и он обхватил мисс Шарп за плечи, прижимая спиной к своей груди, — Люсиль не убивала, никого, никогда. Вы не видели…
— Я не видел, — отрезал Холмс, — но не нужно быть очевидцем преступления, чтобы понимать его природу. Вас всё-таки разлучили. Совершённое убийство произвело на вас очень сильное впечатление, мисс Шарп. Одиночество и тяжёлые условия лечебницы сломили бы вас, если бы не вера в то, что однажды вы встретитесь с самым близким вам человеком. И это произошло. Сэр Томас, новый баронет Шарп приехал за вами, и вы поняли, что теперь всегда будете вместе. Полагаю, вы действительно были вместе — во всех смыслах.