Однако это была первая и последняя статья Райта. Издатель «Гардиэн» с виноватым видом объяснил, что газета возобновит публикование статей после окончания следствия «по делу Райта».
Оно началось немедленно и было негласным. Негр-пилот обвинялся «в совершении злоумышленной диверсии на борту ракеты «Баллистик» в интересах компании «Электрик».
— Так какие же доказательства в свое оправдание Вы можете представить? — монотонно тянул следователь.
— Я вам уже говорил, что первое доказательство — я сам.
— А где свидетели?
— Моим свидетелем будет начальник, лагеря Бэрроус! — воскликнул Чарли.
— Что?
— Начальник Нью-Кэмпа полковник Бэрроус и главный конструктор ракеты фон Граус, — повторил Райт и подал следователю пленку вместе с напечатанным текстом.
Следователь удивленно вскинул брови, пробежал глазами текст беседы.
— О-о, господин Райт, если все это действительно записано на пленке, — недоверчиво сказал он, — можете считать себя оправданным.
И они услышали следующее.
Голос Бэрроуса: Под звуки мексиканской музыки я готов пить этот коньяк даже в перерыве между двумя рюмками.
Голос фон Грауса: Я предпочитаю сухие вина, но по случаю завтрашнего отлета «Баллистика» с удовольствием выпью коньяк. Однако я никак не могу отделаться от неприятного чувства. Ведь я принимаю участие в вивисекции этих ребят. Если это обнаружится, обо мне скажут, что я, специалист, был не в силах создать ракету, могущую лететь без помощи «живых роботов».
— К сожалению, это так и есть. В России смеются над нами. Вы до сих пор еще не знаете, почему отказывает та или иная ступень ракеты. Только человек на борту может установить причину.
— Но ведь можно катапультировать кабину с пилотом на парашюте, погасив скорость ракеты.
— Это было бы двойной ошибкой! При полетах над территорией противника в руки последнего попадал бы живой источник информации. Не волнуйтесь, это самая гуманная смерть, они уничтожают себя сами, в попытке спасти жизнь нажимая красную кнопку.
А что касается вивисекции, то могу вам сказать, что у нас есть лагеря, в которых люди в погонах за деньгами добровольно идут на риск, — на самолетах-разведчиках «Локхид У-2».
Следователь принял пленку в качестве вещественного доказательства невиновности Райта, но объявил, что содержащаяся в ней информация имеет секретный характер и опубликованию не подлежит. Ни Райт, ни его товарищи не знали, почему до сих пор бездействовала комиссия, созданная для расследования дел в Нью-Кэмпе, почему дирекция «Электрик инкорпорейтед» потеряла всякий интерес к делу. Ответить на все эти вопросы могли бы, пожалуй, только участники ужина в отеле «Астория», среди которых были и члены комиссии, и представители дирекции «Континентал моторе», и… их конкуренты.
Райт был оправдан по предъявленному ему обвинению. Эксперты признали, что взрыв произошел в результате несчастного случая — аварии одного из приборов. Однако все попытки возбудить дело против «Континентал моторе» Haтыкались на непреодолимую стену. Представители «Электрика» отвечали пилоту пожатием плеч, ссылаясь на заключение экспертов. Издатель «Гардиэн» не мог печатать статей Райта потому, что зависел от реклам, поставляемых в газету компанией «Электрик».
Чарли возвратился домой усталый и злой. Овета советовала мужу бросить все и уехать на Кубу, к ее отцу, работавшему на сахарных плантациях.
— Не огорчайся, Чарли, — утешали Райта друзья. — Ведь тебе удалось разоблачить подлинную тайну этих «белых дьяволов». Она не только в адском замысле использовать «живых роботов», но и в том, что владельцы всех компаний немедленно объединяются, как только чувствуют угрозу.
Ранним ноябрьским утром Райты заняли места в поезде. За окном моросил нудный дождь.
— Я уверена, — подбадривала мужа Овета, — что там, на Кубе, ты найдешь настоящее применение своим способностям…
