Мисс Эрдферн пользовалась в городе вполне заслуженной славой. Она сама выбирала и ставила театральные пьесы. В продолжение четырех сезонов успех ее прочно укрепился.
— Она… решительно очаровательна, — продолжал Тэб. — Я чувствовал себя очень неловко. Интервью с артистками не моя специальность… От кого это письмо? — спросил он вдруг, увидев перед Рексом распечатанное письмо.
— От дяди Джесса, — не отрывая глаз от книги, ответил Рекс. — Я просил его одолжить мне пятьдесят фунтов…
— И что же он ответил? — быстро спросил Тэб.
— Прочтите сами, — с усмешкой сказал молодой человек.
Тэб взял со стола толстый лист почтовой бумаги, исписанный неуверенным детским почерком.
«Дорогой Рекс!
Твоя трехмесячная получка будет уплачена тебе, как в всегда, двадцать первого числа. Мне очень жаль, что приходится отказывать тебе в твоей просьбе. Ты должен жить экономнее, должен помнить, что, когда ты унаследуешь мое состояние, то сам будешь благодарен мне за те практические советы, которые я тебе давал. Только научившись бережливости, ты сумеешь достойно распорядиться деньгами, которые окажутся в твоих руках».
— Какой скряга! — сочувственно промолвил Тэб, возвращая письмо своему другу. — Кто-то говорил мне, что у него больше миллиона. Где же он нажил такие деньги?
Рекс покачал головой.
— Вероятно, в Китае, — задумчиво ответил он. — Ведь дядя родился там и в молодости был просто мелким торговцем. Затем купил землю, на которой были обнаружены золотые прииски… Быть может, я и не прав, — прибавил молодой человек после некоторого раздумья. — Он всегда давал мне дружеские советы, и, возможно, было бы лучше, если бы я больше слушался его…
— Вы часто с ним видитесь? — спросил Тэб.
— В прошлом году я провел у него неделю, — ответил Рекс с невольной гримасой брезгливости. — Все же я многим и многим ему обязан. Если бы я не был так ленив, не любил бы так всякие дорогие вещи, я мог бы жить прилично на то, что он мне дает…
Тэб некоторое время молча курил.
— Про Джесса Трэнсмира ходят странные слухи, — сказал он после некоторого раздумья. — Один из моих друзей рассказывал мне, например, что он невероятный скряга, даже все свои деньги он хранит у себя дома, чтобы только не расставаться с ними. Впрочем, я уверен, что все это сплетни…
— Я только знаю, что у него нет счета в банке, — подтвердил сказанное журналистом Рекс, — и что он держит очень большую сумму денег в Майфилде. Дом его похож на тюрьму, а подвал представляет настоящий сейф, в котором он и хранит свои сокровища. Я сам никогда не был в этом подвале, но видел, как дядя спускался в него…
Молодой человек улыбнулся и продолжал:
— Впрочем, вы совершенно правы, Тэб. Нельзя сказать, чтобы мой дядя был очень щедр. Несколько месяцев назад ему стало известно, что сторож из Майфилда и жена его отдают остающиеся объедки каким-то бедным родственникам, и он тотчас же со скандалом выгнал их… Когда я гостил у него в прошлом году, он запирал на ключ все комнаты, за исключением спальни и столовой, которая служит ему также и рабочим кабинетом.
— У него много слуг? — спросил Тэб.
— Лакей Вальтерс и две приходящие женщины: кухарка и уборщица. Для первой он построил совершенно отдельную от дома кухню.
— Вероятно, вам не очень весело было у него? — с улыбкой спросил Тэб.
— Еще бы… Должен заметить, что кухарка меняется там каждый месяц, — ответил Рекс. — Последний раз, когда я встретил Вальтерса, он сказал мне, что они наконец нашли замечательную кухарку…
После этого сообщения последовало довольно продолжительное молчание.
Тэб молча курил, пока не выкурил всю трубку. Он стряхнул пепел в камин и задумчиво произнес:
— Она, несомненно, очень, очень хороша…
Рекс окинул журналиста подозрительным взглядом: его друг, конечно же, думал не о кухарке.
ГЛАВА 3
Джесс Трэнсмир сидел за длинным столом, только на конце накрытом скатертью, и с наслаждением ел тощую котлету.
Обстановка столовой отнюдь не свидетельствовала ни о громадном богатстве хозяина, ни о художественных вкусах его, ни даже о былом пребывании в Китае. Картин на стенах не было вовсе. Сильно потертая от времени мебель лишена была какого бы то ни было стиля. Трэнсмир купил ее по случаю и любил хвастать дешевизной своей обстановки.
Книг в комнате также не было: хозяин не любил чтения, даже почти никогда не просматривал газет.