— Темного, темного, — покивала женщина в ответ, — ты бы поспешила укрыться где-нибудь! Гроза намечается!
— У меня зонтик есть, — я протянула названный предмет.
Незнакомка оторопела, словно я сказала несусветную чушь. Всплеснула руками и ахнула, догадавшись:
— Так ты новенькая?
— Ну, да, умерла пару часов назад… а, может, уже больше…
— Тогда поспеши, — посоветовала она, вновь принимаясь за дело, — негоже гулять по Индегарду без цели! Иди ищи своего перевозчика — так вернее будет! Ты же меченая!
— Я пока не тороплюсь за Грани!
— Ой, милочка, и я так говорила в свое время, но лучше бы ушла — теперь век жить здесь придется, а если мой перевозчик откажется от моих услуг, то худо мне придется!
— Почему? — я так обрадовалась, что встретила словоохотливую собеседницу, что позабыла обо всем. — Как вы познакомились с перевозчиком? Почему называете его своим? И что значит меченая?
— Сколько вопросов, милочка, но отвечать мне некогда. Хозяин нынче дома, а я ему еще ужин не подала! Так что прощай, лучше зайди в таверну — ближайшая через десять домов от нашего — там тебе все разъяснят! — женщина поспешила обогнуть дом, а я последовала ее совету, потому что иного пути не было.
Три дома миновала спокойно, и вдруг небеса разверзлись, но вместо капель воды на землю посыпались лягушки, с отвратительным звуком они шлепались на мостовую. Я порадовалась, что успела раскрыть зонт, только обескураженно моргала, пока не грянул гром, и не ударили красные молнии. Теперь стало понятно, для чего на крышах установлены металлические стержни. Небесные стрелы били по металлу, не долетая до земли. Однако, рисковать напрасно я не стала и ускорила шаг, почти побежала, чтобы побыстрее добраться до таверны.
На ветру с ужасающим скрипом качалась вывеска. Первые буквы названия стерлись за долгие годы, потому название получилось именно таким «…ная звезда». Тут уж догадайся, какая звезда была изначально — черная, бледная, бедная или некая другая. Мне гадать некогда, да и неинтересно было этим заниматься, потому без раздумий толкнула растрескавшуюся дверь.
Полумрак скрывал большой зал, а несколько фонарей положение не спасали. Помещение было заполнено мужчинами, странными серыми тенями, виденными мною ранее, и парой существ, похожих на радужных призраков. Едва я вошла, взоры присутствующих обратились на меня. Шум понемногу смолк, все рассматривали меня, будто некое необычное явление. Я неторопливо сложила зонт, надеясь, что посетители вернутся к своим занятиям. Не дождалась и огрызнулась:
— Господам нечем заняться, потому они изволят пялиться на меня? Коли так — глядите, не жалко! — демонстративно вздернула подбородок и прошла к стойке.
В спину мне хмыкнули:
— Еще одна ведьма пожаловала!
— Молоденькая!
— Сладенькая! Аки мечта перевозчика!
— Пусть не разевают свои рты, она меченая!
Я рассвирепела и рявкнула:
— Да что вы все заладили меченая, да меченая! У меня на лбу это написано?!
— Почти, — раздался позади насмешливый женский голос, вынуждая меня обернуться.
За стойкой, прислонившись к стене, стояла высокая молодая женщина, одетая в брюки и вышитую тунику. Я выдохнула:
— Хвала всем творцам! Наконец я нашла настоящую ведьму!
— Проходи! — улыбнулась она, отлипая от стены, кивая мне, указывая на высокий стул перед стойкой. Бросила взгляд в зал и сурово повелела: — А вы, шуты гороховые, займитесь выпивкой! Я угощаю! — щелкнула пальцами, призывая слуг.
Взлетели серые тени, шустро заметались между столиками, разнося напитки. Передо мной был тоже поставлен кубок, в котором пенилось неизвестное питье.
— Что это? — следуя ведьминым традициям, не позволяющим принимать еду и питье от незнакомцев, полюбопытствовала я.
Ведьма представилась:
— Мое имя Альбена Ольхова, здесь меня зовут просто черная Альбена! — тряхнула смоляными кудрями, блеснувшими в скудном свете.
— Аниика Яблочкина-Лютова, — подала ей руку я.
Ведьма ответила крепким рукопожатием, одаривая меня внимательным взглядом, но расспрашивать ни о чем не торопилась. Только произнесла:
— Пей! Этот напиток поддерживает душу! Помогает сохранить внешность, которую имела ее последняя оболочка, не превращаясь в бестелесное создание. Если не пить его, то станешь такими, как они! — ткнула в серую тень.
Палец Альбены, а за ним и вся рука оказались внутри тени, приобретая синеватый оттенок.
— Жутко! Да? — усмехнулась ведьма, глядя на меня в упор.
— Не особо, — я отвернулась, поднимая кубок, чтобы изучить его содержимое.
Запах, по крайней мере, исходил вполне приятный, не отталкивающий. Цвет рассмотреть не удалось, так как над поверхностью все время вился дымок.
— Пей! А потом поговорим! — постановила Альбена, и именно последняя часть ее фразы подтолкнула меня к действиям.
Я пригубила напиток, распробовала — он оказался совершенно безвкусным, и залпом опустошила кубок.
— Так лучше! — Альбена мелочиться не стала, отпивая что-то из огромной бутыли зеленоватого стекла, и после заговорила вновь. — Я хозяйка этой дыры вот уже пятьдесят лет! Насмотрелась за эти годы на многое, а пришла в эту дверь такой же глупышкой, как и ты! Да не вскидывайся! Это не в обиду сказано! Это факт! Все появляются здесь ошарашенными, оглядываются, решают, порой остаются, или идут дальше к пристани! Тебе, как выяснилось, туда не нужно!
— Потому, что не спешу к своему перевозчику? — усмешка моя получилась горькой.
— Не в этом дело, а в том, как ты реагируешь на одно упоминание о нем!
— М-м-м…
— Это мир перевозчиков, Аниика, здесь они короли… хотя нет, почти боги! И они пользуются этим преимуществом вовсю! Всех, кого ты здесь и сейчас видишь, имели, имеют и будут иметь перевозчики! Они хозяева всех нас! Индегард — единственный город, по которому перевозчики могут гулять!
Я взирала на собеседницу нахмуренно, в голове крутилось множество вопросов, но задать их никак не получалось, словно что-то сковало мой язык. Альбена продолжала:
— Я пришла в город в надежде взойти на борт призрачного корабля и перенестись в другую жизнь, но судьба распорядилась иначе. В Индегарде я приглянулась перевозчику, и мне еще повезло — он сделал меня своей женщиной, щедро подарил таверну. Взамен, вот уже пятьдесят лет, я грею постель, когда Валт'Маргану взбредет в голову ступить на берег! — вперила горящий взор в пустоту, но практически сразу опомнилась. — Оглянись, все, кто сидят в этом зале, являются слугами перевозчиков. Кем бы ты ни был при жизни — магом, ведьмой, обычным человеком, духом противоречия, паземкой — для перевозчиков все равны! По своей воле, или против нее, но теперь все мы стали слугами! И служить нам целый век, так повелось! Что дальше неизвестно! — умолкла ненадолго, а потом изрекла. — И лучше так, чем потерять себя, забыть, стать тенью! Кем были они, — опять косой взор на подавальщиков, — неизвестно! Изувеченные души, которых люди держат при себе из жалости! В нашей крови повелевать кем-то, а из теней получаются лучшие рабы.
Я неосознанно повернулась, чтобы пожалеть несчастных существ, летающих по залу, приземляющихся на стенах, прислуживающих посетителям. Без слов, без эмоций — что это за жизнь? Лучше никак, чем так!
И тут неожиданно вспомнила о Лами! Если магичка умерла, то непременно должна оказаться здесь!
— Послушай, — задыхаясь от волнения, начала я, — а ты девушку светловолосую не видела случаем? Она должна была оказаться здесь вчера!
— Светловолосую? Хм… — Альбена попыталась припомнить, что было вчера, потирая пальцами подбородок. — Может, и видела… на улице! Честно, я по сторонам не особо смотрю — побыстрее бы домой придти! Видела наши дождики?
Я с понурым видом кивнула, и Альбена, видя мое огорчение, проговорила:
— Иди на пристань — там точно новеньких не пропустишь, в основном все они идут туда!
— В основном? — равнодушно уточнила я.
— Далеко не все новоприбывшие желают остаться здесь! Лишь маги и их женщины — они не верят в перерождение, не ждут его, как ждем мы, ведьмы, потому не торопятся искать перевозчиков!