Щелей было пять. Заглянув по очереди в каждую, Озеров обнаружил, что они не совсем параллельны друг другу. Сквозь восточную щель виднелся увенчанный снегами конус Мунх-Цаст-Улы, в остальные глядело только небо.
Присаживаясь по очереди на каменные скамьи, расположенные напротив щелей, Аркадий заметил ряды грубых зарубок, сделанных в стене на уровне головы наблюдателя. Больше всего зарубок было возле средней скамьи Аркадий насчитал здесь свыше трехсот зарубок, размещенных в несколько рядов. Они, без сомнения, были сделаны в разное время. Верхние зарубки выглядели очень старыми и почти стерлись. Нижние казались свежими. Каждую пятую зарубку украшал грубый кружок.
«Ребус, — мысленно повторил Озеров. — Интересно было бы его разгадать»
Набросав в записной книжке расположение подземелий и бойниц и характер зарубок, Аркадий углубился в темный коридор и без труда выбрался на вершину плато.
Перед тем как спуститься к развалинам, он решил глянуть на машину и подошел к южному краю плато. Машины у завала не было. Озеров удивленно огляделся по сторонам. Газик стоял теперь в тени обрывов южного борта ущелья, а возле него бродила длинная фигура, с ног до головы закутанная в белое покрывало. Несколько мгновений Аркадий настороженно приглядывался. Белая фигура продолжала кружить вокруг неподвижной машины.
— Очень странно, — пробормотал геолог. — Кто бы это мог быть?
Добравшись до высеченной в обрывах лестницы, он начал быстро спускаться.
Двор монастыря был пуст. Озеров остановился в нерешительности.
«Бежать к машине или разыскать товарищей?»
Вдруг за стеной сада послышались голоса. Один голос принадлежал Батсуру, другой — гортанный и дрожащий — был незнакомым. Говорили, а вернее кричали, по-монгольски.
Озеров вскарабкался по обломкам камней на вершину стены и заглянул в сад.
Батсур, свирепо сверкая глазами, наступал на какое-то странное, закутанное в лохмотья существо. Существо испуганно пятилось и что-то бормотало, не то оправдываясь, не то угрожая.
Озеров спрыгнул со стены и окликнул Батсура.
Молодой монгол оглянулся и радостно вскрикнул Он хотел было броситься навстречу Озерову, но, заметив, что существо в лохмотьях собирается дать тягу, поймал его за одну из тряпок и потянул за собой.
Когда Батсур подвел к Озерову своего пленника, Аркадий увидел маленького, худого, как скелет, старика. Обрывки халата едва прикрывали его обтянутые кожей ребра. Ноги были босы и покрыты струпьями. Клочья седых волос торчали на голом черепе. Морщинистое лицо было искажено злобой и страхом.
— Понимаешь, искал тебя и наткнулся на этого гнома, — взволнованно заговорил Батсур. — Думал, он что-нибудь сделал с тобой.
— Он? — удивился Озеров, внимательно разглядывая старика. — Подожди, подожди. Отпусти его. Неужели это старый монастырский сторож? Старик, ты не узнаёшь меня?
— Он говорит только по-монгольски, — перебил Батсур.
— Когда-то он говорил и по-русски. Посмотри на меня внимательно, старик. Я был здесь девять лет тому назад.
— Я не знаю вас, проклятые шайтаны, — хрипло пробормотал по-русски старик. — Громовые духи безжалостно покарали меня за мое неверие. Дайте мне умереть спокойно.
— Это старый сторож, — сказал Озеров. — Я узнал его. Но, боже мой, что с ним случилось!
— Он сошел с ума от одиночества и старости, — заметил Батсур.
— Нет-нет. Ты понял, что он сказал о громовых духах? Старик, девять лет тому назад с тобой жил мальчик. Где он?
В мутных глазах старика засверкали слезы.
— Все, все отняли громовые духи. Они убили его. Будьте прокляты, оставившие меня тут! Будьте прокляты и вы, не дающие мне умереть спокойно!
— По-видимому, он сошел с ума, — покачал головой Озеров. — Но его бред, без сомнения, связан с той трагедией, которая здесь разыгралась.
— А может, он слышал какую-то легенду и в больном мозгу она переплелась с действительными событиями, — предположил Батсур.
— Как бы там не было, нельзя оставлять его здесь.
— Конечно. Заберем силой. Посторожи его, а я спущусь в подземелье, где он жил. Я видел, откуда он вылез. Может, надо захватить что-нибудь из его вещей.
— Будь осторожнее, — предупредил Озеров.
— Ты — также, — откликнулся Батсур. — В развалинах поселились барсы. Один хотел попробовать на вкус нашего американца.
— Что с ним?
— С барсом? Лежит в ста метрах отсюда. Ждет, чтобы сняли шкуру.
— А Пигастер?
— Немного поцарапан. Сидит в машине.
Батсур исчез среди развалин. Озеров приглядывался к сидящему на каменных плитах старику. Голова старика ритмично покачивалась. Сухие бескровные губы тихо шептали что-то. Озеров подошел ближе, начал прислушиваться. Невнятное бормотание старика могло быть и молитвой и проклятиями.
Батсур возвратился через несколько минут.
— Там только истлевшие тряпки и битые черепки… и кости. Кажется, он питался летучими мышами и змеями. Идем, — обратился он к старику.
Старик послушно поднялся и, продолжая бормотать, пошел следом за Батсуром.
Когда они подошли к обвалу, перегородившему ущелье, старик остановился.
— Не надо! — закричал он. — Вы ведете меня к громовым духам. Я хочу умереть здесь…
Батсур силой увлек его за собой. Возле машины их встретил Пигастер, закутанный в простыню.
— Простите, коллега, за этот маскарад, — обратился он к Озерову. — Небольшое приключение. Рубашкой господин Батсур перевязал мне голову. Если бы не он… — губы американца дрогнули. — Я обязан вам жизнью, господин Батсур… Я…
— Пустяки, — поспешно перебил монгол. — Посмотрите лучше, кого мы привели.
— О, пленник, — поднял брови Пигастер. — Может быть, хозяин барса, который атаковал меня?
— Это старый сторож монастыря, — сказал Озеров, — но кажется…
— Надо скорее расспросить его, — оживился Пигастер. — Может быть, он знает… Ради такой встречи стоило ехать сюда и даже испытать приключение. Позвольте задать несколько вопросов вашему пленнику.
— Кажется, он безумен, — осторожно заметил Озеров.
— Тем лучше. С безумцем легче договориться. — Пигастер запахнул простыню и принялся потирать руки. — Надеюсь, вы не станете возражать против этого маленького интервью?
Озеров пожал плечами.
— Иди сюда. — Пигастер поманил пальцем старика. — Не хочешь? О-кей!.. Если Магомет не идет к горе, гора может подойти к Магомету.
Американец, прихрамывая, добрался до сидящего на земле старика и сел напротив него.
— Во-первых, скажи, — продолжал он, — ты человек или привидение?.. Молчишь… Почему молчишь? Не знаешь?
Озеров с недоумением взглянул на Батсура.
— Коньяк! — тихо объяснил молодой монгол. — Пришлось дать вместо лекарства.
— Прошу немного помолчать, — сказал вдруг на чистом русском языке Пигастер. — Вы мешаете установить с ним контакт. Не коньяк, а гипноз…
Озеров и Батсур ошеломленно уставились друг на друга, — не ослышались ли они.
— Отвечай, призрак, — повторил по-монгольски Пигастер. — Когда ты последний раз видел в пустыне людей… или призраков, ибо это не меняет дела? Ну говори… Говори… Я жду.
Старик, сидя со скрещенными ногами напротив Пигастера, тихо покачал головой. Глаза его были закрыты.
— Говори, — настаивал Пигастер, — громче.
— Я видел громовых духов пять зим назад, — произнес старик, не открывая глаз. — В день и час их пляски я осмелился приблизиться к их убежищу. Я должен был поступить так. Искал внука… Они покарали. Отняли силы и не вернули мальчика. Я не сразу узнал о каре… Она пришла позже… Старый лама Уэрэн был прав. Он знал правду… Он вел делать зарубки…
Голос старика звучал все тише и наконец умолк.