Когда Альдина прерывается на полуслове, я резко выпрямляюсь и смотрю на девушку, уставившуюся куда-то вдаль. Признаться, меня пугает её остекленевший взгляд, поэтому я отворачиваюсь и терпеливо жду, когда она придёт в себя. Ветер лохматит мне волосы, срывает листочки с деревьев, унося их прочь, а после возвращается вновь, чтобы повторить свою игру.
— Прибыл гонец из Голдорфа, — вдруг говорит Альдина, привлекая к себе моё внимание. — Король Аарон принял решение относительно коронации принца Ральфа. Как и следовало ожидать Камрону ничего не светит.
— Когда?
— На исходе месяца.
Мы молча перевариваем информацию, понимая, что принц Камрон просто так не остановится. Не зря он искал союзников в надежде заполучить корону, поэтому вряд ли смирится с тем, что она уплыла из рук младшему брату. Что он предпримет дальше? Что делать нам для защиты собственных королевств?
— Как бы ты поступила на его месте? — спрашиваю я подругу. — Тебя едва ли не с рождения готовили к правлению, обещая трон и корону. Ты всегда знала, что станешь следующей королевой Беорегарда, но после рождения Рендалла, всё могло измениться. Ты бы смирилась с этим или попыталась бы что-то изменить?
Альдина молчит, словно не верит, что подобный вопрос вообще мог сорваться с моих уст, а затем максимально чётко и членораздельно отвечает:
— Я бы не пошла по головам ради короны. Рендалл стал бы хорошим королём, поэтому я уступила бы ему трон, а не воевала за него. Как это сделала Аннабель.
— Мать Камрона должна была стать королевой Голдорфа? — признаться я впервые слышу об этом, ведь всегда считалось, что Аарон был единственным истинным наследником. — Но почему тогда её выдали замуж за короля Гектора?
— Тогда он ещё не был королём, — хмыкает всезнающая подруга, выпрямившись. — Я узнала об этом лет шесть назад, случайно подслушав разговор родителей.
— Случайно? — в моём голосе явно слышится недоверие, поэтому Альдина лишь разводит руками.
— Ты знаешь, что порой моих ушей достигает информация, не предназначенная для них. И в восемь лет я меньше всего хотела стать хранительницей тайны, но таков мой дар. То, что люди говорят вслух, рано или поздно доносится до меня. Я не просила эту способность, но получилось то, что получилось.
— Не томи уже, — не выдерживаю я, наклонившись вперёд. — Рассказывай.
Альдина театрально вздыхает, поправляет юбку на коленях, чинно кладёт на них руки и начинает историю вкрадчивым голосом.
— Аннабель родилась на три года раньше своего венценосного брата и изначально именно её воспитывали как будущую королеву. Все знали, что рано или поздно Аннабель унаследует престол, ведь она обладала всеми качествами будущей правительницы, но потом расклад изменился. Когда Аннабель исполнилось шестнадцать, король Бернард объявил, что через год дочь выйдет замуж за принца Гектора, а наследником станет принц Аарон. Принцесса восприняла новость с высокоподнятой головой, мать говорила, что в тот день она много смеялась и шутила, словно новость сбросила с неё тяжёлые оковы. Никто, кроме неё самой, не знал, что у Аннабель на душе на самом деле. Так или иначе она не стала противиться воле родителей, выйдя замуж за человека, которого не любила и который так и не смог полюбить её в ответ. Всё. Остальное ты знаешь. Аннабель умерла от лихорадки, Гектор снова женился, зачал второго ребёнка и назвал своим наследником.
Шмыгаю носом, вытирая слёзы краем юбки. Не знаю, кого жалею больше: Аннабель или её сына, но теперь всё встало на свои места. Камрон всегда был одинок, и, лишившись сначала возлюбленной, а после короны, пойдёт по головам, чтобы получить если не первое, то хотя бы второе.
— Знал бы король Бернард, что своими действиями запустил страшный механизм и тем самым поспособствовал появлению Тёмного властелина, — бормочу я, не глядя на Альдину. — Может, тогда бы не изменил своё решение в пользу Аарона.
Девушка лишь пожимает плечами и встаёт, протягивая мне руку.
— Мы не можем изменить прошлое, но можем не дать Камрону уничтожить наше будущее. Теперь ты понимаешь, почему так важно найти письма Розамунд? Они явно скрывают какую-то страшную тайну.