Дойдя до конца ряда, я ныряю в следующий, где останавливаюсь возле стеллажа с книгами по философии. Здесь нет никого, кроме задумчивого парня из столовой. Он игнорирует наличие кресел, сидя прямо на полу, и внимательно читает книжку, водя пальцем по строчкам. Некоторое время смотрю на него, но не решаюсь отвлекать от архиважного занятия.
Собираюсь незаметно ретироваться, но вместо этого спотыкаюсь о собственную ногу и лишь чудом умудряюсь сохранить равновесие, избежав падения на книжный шкаф. С чувством собственного достоинства выпрямляюсь и слишком громко выдыхаю, уперев руки в боки.
— Смотрю, эффектные появления в твоём стиле, — вдруг произносит парень, отрываясь от книги. На его губах играет лёгкая улыбка, но она не вызывает у меня раздражения или неприязни.
У парня бледная кожа, словно он не знает о существовании солнечного света, светлые глаза щурятся, что говорит о не очень хорошем зрении, а тёмные волосы всклокочены. К тому же брюнет не вызывает чувства дежавю, что приводит меня в неописуемый восторг. Если судить по возрасту, он вполне может быть моим ровесником.
— Обычно у меня как раз эффектные уходы, — пожимаю плечами я, искренне улыбаясь.
— Да-а, я помню твой финт в столовой. Как тебе одиночная палата?
— Упади в обморок на глазах у всех и узнаешь, — хмыкаю я, облокотившись о стеллаж, — Уверена, тебе понравится, от чтения никто отвлекать не будет.
— Заманчивое предложение, — отзывается он, решительно закрыв книгу и положив её рядом с собой. — Буду иметь в виду.
Парень продолжает смотреть на меня, склонив голову набок. Сажусь рядом с ним, кинув взгляд на книгу, которую он читал до моего появления. «Конкретная математика. Математические основы информатики». Неудивительно, что при наших встречах у него было такое задумчивое лицо, куда тут по сторонам смотреть, когда все мысли задачами и формулами заняты. Зато его однозначно можно отнести к категории интеллектуальных брюнетов.
— Увлекательная книга, — говорю я, обняв колени руками. — Неудивительно, что ты здесь прячешься. Всегда можно вздремнуть и никто не заметит.
Брюнет кидает взгляд на толстенный томик, а затем снова улыбается мне:
— Не думал, что это так очевидно. Тимотеус Купер!
— Карли Джексон, — представляюсь я и зачем-то признаюсь: — Я собиралась познакомиться с тобой ещё вчера, но ты был слишком занят, решая свои задачки в уме, чтобы обратить на меня внимание.
— До того, как размазала по своей рубашке глазунью или после?
— Значит, всё же заметил, — хмыкаю я, поиграв бровями. — Рада познакомиться, Тимотеус.
— Лучше просто Тим.
Я будто вернулась в то время, когда ещё не была больна. За последние полгода мытарств по психотерапевтам, мне было некогда заводить новые знакомства, но теперь я с радостью восполняла этот пробел, ведь Тим оказался отличным собеседником. Мне нравится начитанность парня, его умение поддержать разговор и даже основанный на науке юмор, который я, к слову, не всегда понимала. (Знаешь, как очень просто запомнить спектральные классы звёзд? Нужно всего лишь выучить фразу: «Один бритый англичанин финики жевал, как морковь», забавно, не правда ли?).
За разговорами теряется чувство времени, поэтому, когда Тим говорит, что пришло время ужина, осознаю, что провела в его компании несколько часов и даже не заметила. Он поднимается и протягивает мне руку, помогая встать. Мимо церберши проходим едва ли не на цыпочках, но, когда дверь за нами закрывается, хохочем во всё горло. Давно я не чувствовала себя так легко, как рядом с Тимом.
Смеясь, добираемся до столовой и встаём к линии раздачи. Перед нами небольшая очередь, поэтому замолкаем, чтобы не отвлекать постояльцев от сложного выбора. Я рассматриваю представленный ассортимент блюд и останавливаюсь на глазированных рёбрышках с запечёнными овощами, чизкейке и зелёном чае. Тим ставит на поднос стейк с картофельным пюре, двойную порцию мясного салата и огромный кусок шоколадного торта. Думаю, что, если бы могла потреблять столько еды за один присест, «Флоренсу» пришлось бы расширить двери.