– Ну, пока не похоже, чтобы он лысел… – примирительно проговорил Маркиз, почесывая за ухом песика, который явился поприветствовать Маркиза, но тапочки не вернул.
– Когда это произойдет – будет поздно! Гораздо легче предотвратить болезнь, чем вылечить!
– Короче, чего ты от меня хочешь? – Леня понял, что от Лолки сегодня не отвертеться.
– Ты должен съездить в магазин, где продается корм, содержащий этот самый молибден! Это единственный магазин в городе, находится он в переулке Десятого Февраля…
– Что? – переспросил Леня. – Нет такого переулка!
– Да что ты такое говоришь? – Лола снова раскрыла глянцевый журнал. – Вечно ты споришь! Вот же, тут написано черным по желтому – переулок Девятого Января…
– А ты что сказала? – машинально проворчал Леня. – Ты сказала – Десятого…
– Опять ты цепляешься к словам! Какая разница – девятое или десятое…
– Постой! – насторожился Леня. – Как ты сказала? Переулок Девятого Января?
– Ну да!
– А где этот переулок расположен?
– Да где-то на Петроградской стороне…
– Вот оно что! – воскликнул Леня. – Вот в чем дело! Он звонил из этого самого переулка!
– Кто?
– Вербицкий… не сбивай меня с мысли! У тебя есть крупномасштабная карта города?
– Леня, какой ты дикий и отсталый! Ты же не в каменном веке живешь! Любая карта есть в Интернете!
– Да, действительно… – Леня включил компьютер, в то же время рассуждая вслух: – Вербицкий звонил своей секретарше, но не сказал ей ничего стоящего, только спросил, когда у нее день рождения. Притом что он это прекрасно знал…
– А что, у них был роман? – тут же оживилась Лола. – Так может, это она его прикончила – из ревности? Или жена, тоже из ревности? Убили и закопали, а ты будешь его годами искать… ты же знаешь, что для убийства бывают только три причины, и ревность – одна из них…
– Да не было никакого романа! – рассердился Маркиз. – И вообще он не женат! Какой-то неуловимый мужчина, никто про него ничего толком не знает! Секретарша сказала, что он звонил с Петроградской стороны и спрашивал, когда у нее день рождения. Она ему сказала, что девятого января…
– А какого года? – тут же поинтересовалась Лола.
– Да не знаю я! – рассердился Леня. – Ну на вид ей лет сорок… ну, плюс-минус два года…
– Ах вот как… – многозначительно протянула Лола, но Маркиз не обратил ни малейшего внимания на ее тон.
На экране компьютера появилась крупномасштабная карта Петербурга. Маркиз выделил на ней Петроградскую сторону и радостно воскликнул:
– Вот он, переулок Девятого Января! Расположен между улицей Подрезова и Бармалеевой! И отсюда совсем близко до Петропавловской крепости!
– Бармалеева улица? – удивленно переспросила Лола. – Она что, названа в честь разбойника Бармалея?
– Да нет, Лолка, наоборот, Корней Чуковский назвал своего разбойника Бармалеем, когда увидел название этой улицы. А Бармалеева улица там была задолго до того. Там и не такие названия есть – Полозова, Подрезова, Подковырова…
– По-моему, ты меня разыгрываешь! – Лола покачала головой. – И вообще, что это тебя так заинтересовали улицы Петроградской стороны? Ты что, хочешь переквалифицироваться в экскурсоводы? Что, наши дела настолько плохи?
– Лолка, дело в том, что Олег Вербицкий, которого нам нужно найти, в последний день, когда выходил на связь, звонил своей секретарше Виктории Андреевне с Петроградской стороны, она это поняла по выстрелу пушки. Ну, знаешь, той самой, которая стреляет каждый день в полдень. И он спросил, когда у нее день рождения. А день рождения у нее как раз девятого января. И Вербицкий это точно знал, потому что всегда поздравлял ее.
– Ты это уже говорил… – пробормотала Лола, и тут глаза ее буквально вылезли из орбит.
Но Леня смотрел в это время на карту, так что ничего не заметил и продолжал:
– Выходит, он специально задал этот вопрос, чтобы оставить зашифрованное сообщение. А именно, сообщить, где он находится… Что такое, что ты так вылупилась?
Лола попыталась что-то сказать, но не смогла, только открыла широко рот. Зато глаза вернулись на прежнее место.
– Ну вот, – с досадой бросил Леня, – теперь другая беда. Закрой рот, ворона влетит!
Его грубость можно было объяснить только крайним возбуждением. В самом деле, он наконец-то напал на какой-то след, а эта тетеха Лолка вздумала тут выпендриваться! К его чести, Маркиз сумел обуздать едва не сорвавшееся с языка неприличное слово, взял себя в руки и спросил как можно ласковее: