— Заткнись, подружка, — произнесла Джиневра и в один момент прыгнула на колени к Поттеру и обвила его шею руками.
— Вы что, в «Норе» не натискаетесь? Это пока мой парень! — шутливо ответила ей Грейнджер. — Блин, всему учить надо! — И она взмахнула своей волшебной палочкой, отправив два сигнальных заклинания, на Лаванду и Дина, в обе стороны от их купе в центре третьего вагона.
Рон, решил не усложнять, а повторил решительные действия Джинни ночью, установив Протего, а затем добавил Оглохни и Коллопортус на прозрачный вход в купе.
— Ты ещё заклинание Ненаносимости установи… — начала Гермиона, но закончить фразу не успела, так как Рон заклеил ей рот глубоким и чувственным поцелуем.
Некоторое время две влюбленные парочки целовались, но минут через пять, потребовалось время немного отдышаться.
— Так, — произнёс Рон, — мы с Герми в ссоре и я не могу пригласить её в «Нору», и если Лаванда об этом узнает…
— В задницу твою Лав-Лав, — произнесла в ответ Джинни. — Гермиона! Я тебя приглашаю к нам в «Нору» на Рождественские каникулы!
— Я… обещала родителям, поехать с ними на горнолыжный курорт во Францию… — с расстройством в голосе ответила им бедная Гермиона, вырвавшись из крепких объятий Рона.
— Нет… Герми. А как же будет так тяжело страдать твой парень? — Кивнул в сторону Гарри Рональд.
— Я его развлеку, — откликнулась Джиневра, — но хоть на три — четыре дня перед отъездом, убытием в Хогвартс, ты приедешь? Да?
— Теперь — Да! — засмеялась Гермиона и обвила шею Рона руками, склеившись опять в красивом поцелуе, закрыв глазки и немного откинувшись назад, под натиском теряющего свою голову рыжего.
— Джинни! Не трогай… ай… мы не одни, блин, сумасшедшая, — шипел Гарри, отбивавшейся от горячей штучки, и успевший подумать, что же его ждёт в «Норе», если поездка в поезде оказалась такой приятной…
Через минут десять всеобщего, но довольно приличного любовного буйства, все отдышались, и стало возможно немного спокойно поговорить.
— Времени мало, скоро вас обоих начнут разыскивать, ваши половинки уже заметили, что игроки команды вернулись на свои места… — начала Гермиона. — Я, конечно, уговорю, родителей и на три — четыре дня приеду…
— Ура! — закричали Рон и Гермиона.
— А ты, «мой парень», чего Ура не кричишь? — съязвила Грейнджер в адрес Гарри.
Тут на Гарри что-то накатило, он вскочил с места и во всю мощь своих лёгких заорал Ура и бросился на Гермиону, быстро поцеловал в губы и рухнул на полку, закрыв голову руками и вопя — Я её парень! Я её парень! Я Избранный! Мне всё можно! Но так как его уже колотили трое, он затих, попытавшись свернуться в позу эмбриона. Но это мало помогло, и ржущая компания, не взирая на его Избранность, оторвалась на Гарри по полной.
Буйство быстро закончилось, так как сработали почти одновременно сигнальные заклинания на вход в тамбур вагона Дина и Лаванды. Джинни и Рон вскочили, столкнулись в дверях купе, отпихивая друг друга, явно перепутав стороны, куда им бежать, постепенно переходя на шаг в коридоре, чтоб не выглядеть очень подозрительно запыхавшимися. Хохот Гермионы и Гарри им в спину, а так же очередной удачный шлепок по высокой заднице Джинни, не успевшей вовремя увернуться от Избранного, свидетельствовал, что хорошее настроение не покинет всех четверых до самого Лондона. Брат с сестрой умчались. Понемногу между Гарри и Гермионой возобновился разговор.
— Герми, я конечно, очень счастлив за тебя и Рона, но и за Джинни тоже…
— А я очень счастлива за тебя и Джиневру. Как-то Рон попросил меня написать книгу, что чувствуют девочки, возможно, если я уцелею в этой войне, я ее напишу, а сейчас попробую, Гарри, объяснить, — и Гермиона закрыла лицо ладонями. — Понимаешь, Гарри, на войне каждый день может оказаться последним, если девушка любит по настоящему, она хотела бы осознавать, почувствовать в последний миг своей жизни, погибая в бою, если так, не дай Мерлин, случиться, что она, я была девушкой Рона, а Джинни — твоей, полностью и без остатка. Ты понимаешь, о чем я тебе говорю…
— Я не идиот, — начал Гарри, вам очень не хочется погибать на войне девственницами, но Джинни всего пятнадцать лет, да и Молли сотрет нас всех в порошок. Это правда, что погибших девушек, ну, не вышедших замуж, хоронят в белых платьях невест? Так ведь…
— Гарри, что-то мы все очень хорошо и громко в этом купе смеялись, а теперь ты начал говорить за упокой. Давай не будем о плохом. Судьба подарила нам несколько счастливых месяцев, недель, дней. Надо любить, несмотря ни на что! Кажется, я и Джинни тебе показали, так, в общем, как можно не взбесить маму. И 11 августа Джинни будет уже шестнадцать, а мне 19 сентября будет уже восемнадцать, надеюсь, ты и Рон не забудете нас поздравить, можно всего лишь прислать Патронуса с поздравлением. Кстати, Дамблдор научил членов Ордена Феникса использовать Патронусов для передачи сообщений, отследить их не возможно. Мы, на занятиях в Отряде Дамблдора, это не тренировали, надо восполнить этот серьёзный пробел.
Гарри сделал паузу, задумавшись, что она, пожалуй, права, в свое время еще наволнуемся…
Глава 6. Милая "Нора"
Гарри уже давно считал волшебный дом семейства Уизли своим домом. Да, именно так. Увы, защита крови, действовавшая в доме на Тисовой улице 4, требовала, чтобы хотя бы один раз в году, Поттер посещал его. Общался с милыми Дурслями. Так требовал Дамблдор. Но июль — август и Рождественские каникулы, Избранный всегда проводил в семье Рона и Джинни. Теперь, здесь был дом самой прекрасной ведьмы на земле.
Радостная Молли встретила их на входе, когда Гарри, Рон и Джинни, сопровождаемые Артуром и Биллом Уизли, высадились из министерской машины с охраной из мракоборцев на двух джипах сопровождения. Да, эскорт был впечатляющий. Но это издержки Избранности Поттера. Один забавный эпизод произошёл на входе. Когда миссис Уизли расцеловала и обняла всех по очереди, она достала свою волшебную палочку, и собралась было, как обычно, кое-что проверить, Джинни вяло сказала: — Мама, не напрягайся, — она быстро и очень изящно взмахнула своей волшебной палочкой, направив себе на попку, демонстрируя познания в заклинании определения девственности, явно невербально произнесла Вирго, а когда золотистое свечение возникло вокруг её бедер, обтянутых джинсами, ещё и изящно покрутила задом перед мальчиками. Мама слегка опешила, но сразу нашлась и просто зашипела: — Джиневра! Джинни со смехом убежала к себе на второй этаж по лестнице. А Рон и Гарри очень правдоподобно изумлённо переглянулись между собой.
Великолепный ужин на кухне при свечах, какие вкусности приготовила Молли! Всё, что Гарри так любил вкушать за эти годы. Особенно приятно было сидеть рядом с Джинни, смотреть на неё восхищенным взглядом, не боясь, что кто ни будь, не так поймёт, чувствовать её руку, иногда и её бедро, открыто смеяться вместе с ней шуткам, которые кто-нибудь отмачивал. Джиневра иногда мило касалась Поттера ногой. Особенно развеселить присутствующих старались Фред и Джордж. Они превратят в праздник любой ужин. Молли давно махнула на их выходки рукой.
Когда Гарри сидел с Роном в комнате, Джинни осталась на кухне помогать маме, к ним присоединились близнецы. Разговор пошёл о том, что происходит в Хогвартсе, в Министерстве Магии и в волшебном магазине «Всевозможные Волшебные Вредилки Уизли». Гарри был совладельцем магазина, как внёсший первоначальный капитал — свой выигрыш на Турнире Трёх Волшебников. Хотя, Гарри никогда не интересовался, сколько денег добавилось в его сейфе в волшебном банке «Гринготтс» за прошедший год. Когда Рон вышел с Джорджем на балкончик проветриться, Фред тактично поинтересовался у Гарри, не изменилось ли что в отношениях с его сестрой.
Поттер посмотрел прямо в глаза близнеца и понял, что брат Джинни говорит очень серьезно, совсем не шутит, и ответил: — Да, Фред, изменилось, всё изменилось, неужели это так заметно…
— И, я надеюсь, это серьезно…