Выбрать главу

— Вы ничего не будете делать, пока я не вернусь, мистер Эл? — спросил он с тревогой.

— Ну что ты, Джуна, — с упреком ответил Эллери.

Джуна снова исчез, а Эллери откинулся в кресле, закрыл глаза и громко рассмеялся.

* * *

В четверть двенадцатого, вернувшись домой усталый, инспектор обнаружил перед камином Джуну и Эллери, занятых какой-то оживленной дискуссией, которая при его появлении сразу же прервалась. Манекен был уже уложен в свой гроб и стоял посреди комнаты. Коврика, мотков бечевки и обеих метел нигде не было заметно. Даже длинные мечи вернулись на свое обычное место над камином.

— О чем это вы шепчетесь? — проворчал старый джентльмен, бросив шляпу и плащ и подходя к камину, чтобы погреть руки.

— Мы нашли… — с жаром начал Джуна, но Эллери зажал ему ладонью рот.

— Так-то, о ассистент, — проворчал он сурово, — ты держишь свою священную клятву? Папа, я хочу тебе сообщить — вернее, мы хотим тебе сообщить, — что мы добились успеха. Полного, абсолютного, окончательного успеха.

— Неужели? — сухо отозвался инспектор.

— Кажется, тебя это не очень радует?

— Я устал.

— Извини.

Наступила небольшая пауза. Джуна, почувствовав опасность семейной ссоры, выскользнул из комнаты.

— Я говорю вполне серьезно.

— Рад это слышать. — Инспектор с тяжелым вздохом сел и бросил косой взгляд на ящик с манекеном, стоявший посреди комнаты. — Вижу, ты уже поработал со своей моделью.

— О да. Большое спасибо. — Опять наступило молчание. Настроение у Эллери, судя по всему, упало; он встал, подошел к камину и нервно потрогал один из стоявших на нем металлических подсвечников. — Как дела у твоей проститутки с Сорок пятой улицы?

— Получила пулю в живот, — буркнул инспектор. — Ничего, выкрутится. Мы взяли парня, который ее подстрелил. Чокнутый Макгуайр, сутенер. Это конец его блестящей карьеры.

Снова молчание.

— Ты не хочешь меня спросить, — произнес наконец Эллери жалобным тоном, — что такое «окончательный» успех по Квину?

— Полагаю, — ответил инспектор, потянувшись к своей табакерке, — что если ты нарушил свой обет молчания, то расскажешь обо всем и без моих расспросов.

— Я решил загадку, — скромно объявил Эллери.

— Поздравляю.

— Теперь я знаю всю историю от начала до конца. Все ключевые моменты. Не считая имени убитого, но это как раз не важно. Зато мне известно, кто его убил, зачем и, главное, каким способом.

Инспектор никак не отреагировал. Он сложил руки за затылком и мрачно уставился на огонь.

Эллери неожиданно улыбнулся, взял стул, переставил его к камину и сел. Затем откинулся на спинку и похлопал отца по колену.

— Ладно, старый ворчун, — рассмеялся он, — хватит на меня дуться. Я вижу, что ты валяешь дурака. Я готов тебе все рассказать, потому что абсолютно убежден… Или, может быть, ты не хочешь?..

— Как тебе угодно, — хмуро буркнул инспектор.

Эллери зажал руки между коленей, наклонился вперед и начал свой рассказ.

Он говорил почти час. Все это время инспектор сидел неподвижно, поджав губы и слегка нахмурив лоб, и пристально смотрел в камин.

В конце концов на его лице появилась широкая улыбка, и он воскликнул:

— Будь я проклят, черт меня дери!

Глава 17

ВЗГЛЯД НАЗАД

За всю свою богатую карьеру мистер Эллери Квин никогда так тщательно не готовился к решающей схватке, как на следующее утро после своего великого эксперимента. На этот раз, в виде исключения, в деле участвовал и инспектор Квин.

Почему они решили принять такие меры предосторожности и проявить такую необыкновенную дотошность, никто из них объяснять не собирался. Единственный человек, который мог бы пролить свет на эту тайну, бесследно пропал. Сержанта Вели, который обычно был душой подобных операций, нигде не могли найти. И инспектор Квин, опять же в виде исключения, совершенно спокойно отнесся к его исчезновению.

Когда подготовка была закончена, дело пошло как по маслу. Рано утром в доме у каждого, кто был так или иначе связан с этим преступлением, появился мрачный детектив из Главного полицейского управления и объявил, что с этой минуты он является их бесплатным телохранителем. Никаких разъяснений и объяснений на этот счет не приводилось. Каждый детектив сухо замечал: «По распоряжению инспектора Квина», — и затем хранил полное молчание.

Немного позже, когда часы уже показывали десять, в приемной Дональда Керка — то есть на месте преступления — стали появляться удивленные и слегка растерянные люди. Доктора Керка — как обычно, в меру раздраженного — под бдительным оком детектива Хэгстрома вкатила подавленная мисс Диверси. Дональд Керк и его сестра Марселла вошли в сопровождении детектива Риттера. Мисс Темпл, одетая во что-то розовато-лиловое, появилась вместе с детективом Хессе. Гленн Макгауэн, недовольный, но не протестующий, шествовал под присмотром детектива Джонсона. Феликсу Берну пришлось прийти в необычно ранний для него час, и его спутником был детектив Пигготт, который, судя по всему, проникся сильной неприязнью к своему подопечному. Инспектор Квин лично составил компанию Ирен Сивел. Осборна привел в приемную плечистый полисмен. Даже Най, менеджер отеля, и Брюммер, местный детектив, оказались под вежливым, но бдительным надзором, так же как миссис Шэйн, дежурная по этажу, и Хаббл, камердинер и дворецкий Керка.

Когда все собрались, мистер Эллери Квин быстро закрыл дверь, улыбнулся безмолвно рассевшейся компании, бросил профессиональный взгляд на детективов, выстроившихся вдоль стены, кивнул инспектору Квину, который молча занял пост перед дверью в коридор, и вышел на середину комнаты.

В окна проникал бледный утренний свет, тускло сочившийся с хмурого и пасмурного неба. На полу лежал похожий на гроб ящик с неплотно прикрытой крышкой; содержимое этого саркофага было скрыто от глаз, и в его сторону обращалось множество недоуменных взглядов.

— Дамы и господа, — начал мистер Эллери Квин, поставив на край ящика свой аккуратный ботинок. — Думаю, все вы сейчас спрашиваете себя, ради чего мы устроили это маленькое совещание. Не стану томить вас неизвестностью. Мы собрались здесь для того, чтобы разоблачить убийцу человека, который не так давно скончался в этой комнате.

Все застыли на своих местах и смотрели на него как зачарованные. Потом мисс Диверси прошептала: «Значит, вы знаете…» — но тут же прикусила губу и вспыхнула от смущения.

— Замолчите! — рявкнул на нее доктор Керк. — Если я вас правильно понял, Квин, вы хотите устроить одно из тех фантастических представлений по «вынюхиванию» преступника, из-за которых вас считают таким любителем? Должен заметить…

— Не все сразу, пожалуйста, — улыбнулся Эллери. — Да, доктор Керк, именно это я и собираюсь сделать. Назовем это наглядной демонстрацией логического мышления. Или образчиком дедуктивного метода. Или торжеством чистого ума. Что касается вашего вопроса, мисс Диверси, то мы просто обсудим кое-какие интересные моменты и посмотрим, к чему нас это приведет. — Он поднял руку. — Нет-нет, прошу вас, никаких вопросов… Да, пока я не начал. Полагаю, мне не имеет смысла просить убийцу сделать шаг вперед и сэкономить нам массу времени и сил?

Он обвел их серьезным взглядом. Но никто ему не ответил; все с виноватым видом уставились прямо перед собой.

— Хорошо, — произнес Эллери сухим тоном. — Тогда приступим… — Он закурил сигарету и прикрыл глаза. — Ключевым моментом в этом деле был тот удивительный факт, что предметы на месте преступления, включая и одежду жертвы, были переставлены наоборот или перевернуты вверх дном. Я сказал «удивительный». Действительно, даже мне, человеку, привыкшему к исследованию и решению подобных случаев, это обстоятельство показалось очень необычным. Я думаю, что и сам убийца, задумавший и совершивший это преступление «наоборот», не отдавал себе отчета, насколько замечательной окажется его идея.

После первого шока я стал анализировать факты или, говоря точнее, один факт. Опыт научил меня тому, что преступники редко совершают обдуманные действия — в отличие от тех, которые мы считаем бессознательными, — без определенной цели. Но перед нами был преднамеренный и сознательный акт. Он потребовал от убийцы больших усилий и затраты драгоценного времени. Поэтому я сразу подумал, что за всеми этими действиями стоит конкретная цель и, хотя на первый взгляд поступки преступника выглядят странными, в их основе лежит какой-то разумный план.