— За твою верность Красной Армии и за твою храбрость, дорогой Ванюша, наш ВЦИК дарит тебе эту саблю. Держи, герой!
Будённый обнял и поцеловал смущённого Дундича.
ТАЙНА КОМДИВА
На рассвете дивизия Будённого ворвалась в станицу Великокняжскую. Дундич и его ординарец Иван Шпитальный подъехали к водокачке. В сером тумане они увидели всадников.
Не успел Дундич спросить, из какой они части, как раздалось несколько выстрелов.
Ординарец пригнулся к гриве коня, а когда поднял голову, увидел, что Дундич безжизненно повис на стременах.
Шпитальный бережно опустил своего командира на землю. Верх его шинели был тёмным от крови.
Ординарец приложил ухо к груди. Глухо стучало сердце. Значит, Дундич жив! Иван начал расстёгивать ворот френча. В левом кармане раздался лёгкий звон. Шпитальный потянул цепочку и вытащил разбитые часы.
Ординарец знал, как дорожил этими часами его командир. Он часто говорил Ивану, что часы — подарок отца, они — единственная вещь, которая осталась у него в память о родном доме.
И вот теперь часы спасли Дундичу жизнь, но сами были разбиты. Да так, что никакой мастер их не отремонтирует. Как быть?
Как только Дундич открыл глаза, Шпитальный передал его санитарам, а сам поскакал на привокзальную площадь. Туда сводили всех пленных.
Спешился Иван и пошёл вдоль рядов испуганных пленных. Но среди них не было офицеров.
Он спросил одного бойца:
— Неужели все офицеры удрали?
— Нет, — ответил тот. — Им товарищ Будённый в вокзале допрос учиняет.
Вбежал Шпитальный в вокзал, а там золотопогонных офицеров набито как селёдки в бочке.
Шпитальный к часовому.
— Тебе чего? — спросил солдат.
Шпитальный объяснил.
Но часовой предупредил его, что ограбление пленных — это мародёрство, а мародёров Будённый сурово наказывает.
Ординарец показал разбитые часы Дундича и рассказал, что задумал он принести своему командиру в лазарет такие же. Уж если не такие же, то хоть похожие. И непременно с серебряным звоном.
Тут подходит к ним Будённый:
— О чём разговор?
Иван молча показал разбитые часы.
Будённый сразу узнал их, и лицо его омрачилось. Понял, что с Дундичем случилась беда.
— Как же ты, Иван, не уберёг своего командира?
Ординарец всё рассказал комдиву.
Будённый поругал Ивана, что не доложил ему сразу о беде.
Подозвал Семён Михайлович своего ординарца и приказал ему:
— Обойди мастерские, всех часовщиков, но без часов не возвращайся. Пленных обыскивать не разрешаю. И не забудь разыскать хорошего гравёра.
После долгих поисков принесли Будённому часы, очень похожие на те, что были у Дундича.
Открыл комдив крышку часов, а в них будто серебряные колокольчики звенят.
Скуластое лицо Семёна Михайловича расплылось в довольной улыбке. Попросил он гравёра сделать на крышке часов точно такую же надпись, какая была и на часах Дундича.
А поздно ночью пришёл Шпитальный в лазарет.
Ординарец достал часы, положил их под подушку Дундичу и улыбнулся.
Шпитальный помнил наказ Будённого: «Спрячь, Иван, разбитые часы. Вернёшь их после победы. А пока пусть Дундич не знает о нашей тайне».
Но Дундич так и не узнал о тайне комдива.
Шпитальный видел раза два, как его командир, открывая крышку часов, очень внимательно рассматривал надпись и подозрительно щурил большие карие глаза. А часы как ни в чём не бывало звенели своим серебряным звоном.
ГЕНЕРАЛЬСКАЯ УХА
Летом 1919 года белогвардейские генералы Врангель и Улагай шли к Волге на Царицын.
С тяжёлыми изнурительными боями отступала Красная Армия.
Теперь под командованием Будённого находилась не дивизия, а целый корпус. Но ему было тяжело сдерживать натиск белых.
Ни днём ни ночью не знали красные конники передышки.
Подходили к концу боеприпасы и продовольствие. В походных лазаретах скопилось много больных и раненых.
Командир корпуса Будённый вызвал Дундича и говорит:
— Надо разведать в ближайших станицах и хуторах, сколько у белых хлеба и фуража.
Для этой операции Дундич отобрал с десяток бойцов и незаметно провёл отряд к степной речке Аксай.
Только разведчики скрылись в камышах, ниже моста, как увидели скачущих белоказаков. Доскакали те до берега, разделись наскоро и швырнули в реку две гранаты. Раздались глухие взрывы, и возле камышей поднялись высокие столбы воды.
Бойцы подумали, что белые обнаружили их отряд, и подняли винтовки. Но Дундич тихо сказал: