Не раньше чем через час.
— Через час, тогда я… — Тут Сапожник перешел на шепот. — Я отключаюсь, они поднимаются…
Связь прервалась, и Тиду застыл на месте, его лицо выражало крайнее напряжение.
— Что произошло? — с тревогой спросила Мади.
— Сапожник в опасности. По-моему, дровосеки услышали, как он разговаривал. Дайте послушать, вдруг он включится.
Шли минуты напряженного ожидания. Сапожник по-прежнему не отзывался. Тиду, затаив дыхание, прижал ухо к прибору и ждал. И вот наконец-то на другом конце раздался щелчок!
— Алло! — прошептал Сапожник, и его голос был еще тише, чем раньше. — Я легко отделался. Это все из-за тебя, Тиду, — ты говорил слишком громко. Они забрались на чердак с лампой, искали везде, кроме балки. Но теперь надо быть поосторожнее и некоторое время помолчать. Сколько на твоих часах?
— Семь десять.
— Я ставлю часы по твоим. Буду включаться каждые десять минут. Конец связи.
Немного успокоившись, Тиду положил уоки-токи.
Говори скорее, где Сапожник? — потребовал Стриженый.
Все еще в хижине Брюль-Лу.
Они его схватили?
Нет, ему удалось спрятаться.
Слово в слово Тиду повторил все, что рассказал Сапожник о странных приборах.
— У них еще два барометра? — удивился Бифштекс. — Их так интересует погода?
— Во всяком случае, — сказала Мали, — Сапожнику нельзя всю ночь оставаться на этой балке: он уснет и любое неловкое движение может привести к ужасным последствиям.
— Согласен — ответил Тиду. — Как только появится Руди, мы фазу туда отправимся вместе с лесником.
При этом Тиду, не сводя глаз с циферблата, с нетерпением ждал возобновления связи с Сапожником. В семь восемнадцать он надавил на кнопку и прижал ухо к наушнику. Ровно в семь двадцать раздался знакомый легкий щелчок и вслед за ним слабый голос Сапожника:
Алло! Тиду!..
Алло! Я слушаю.
— Дровосеки все еще внизу. Мне удалось потихоньку слезть с балки и выбраться на лестницу — она ведет на чердак. Я понял, что один из них говорит в передатчик, удалось разобрать только: «Гран-Веймон». По-моему, там что-то произошло или должно произойти. Свяжемся в семь тридцать. Постараюсь послушать еще. Конец связи.
Тиду отключил прибор и передал ребятам все, что узнал.
— Гран-Веймон? — удивился Гий. — А может, они туда ездят по ночам на своей машине?
Следующие десять минут показались бесконечными. Лес погружался в ночь. В установившейся тишине было что-то мрачное. Наконец ровно в семь тридцать Тиду услышал в уоки-токи легкий щелчок.
Алло! Тиду, ты меня слышишь?
Я тебя слушаю.
Руди не вернулся?
— Пока нет.
— Дровосеки собрались уходить, но не все, а только трое; оделись очень тепло, думаю, что они направляются на Гран-Веймон. Мне удалось выглянуть в слуховое окно. Они положили в машину один из своих маленьких передатчиков. Потом вынесли еще один прибор — побольше, я его раньше не видел. Они сейчас на улице. Вы должны за ними пойти. Если они направляются на Гран-Веймон, то обязательно проедут через Сент-Аган. Немедленно садитесь на мопеды и постарайтесь их опередить; потом спрячьтесь на проселочной дороге, ведущей к вершине, и попытайтесь поехать за ними… Тиду! Оставь кого-нибудь в лагере. Пусть предупредит РуДи и лесника, когда они вернутся. Понял?
Понял… а уоки-токи?
Возьмите с собой. Я постараюсь держать с вами связь как можно дольше.
Хорошо, мы поехали; я оставляю в лагере Гия. Как только они вернутся, Гий отведет их к хижине и они устроят засаду. Ты узнаешь, что они на месте. Если с тобой что-нибудь случится — тут же зови и не сомневайся.
— Понял… но поезжайте скорее — вы должны во что бы то ни стало добраться до Сент-Агана раньшедровосеков. Конец связи.
Тиду убрал антенну, сунул уоки-токи в карман и скомандовал:
— Мали, Стриженый и Бифштекс! Быстро на мопеды! Едем в Сент-Аган!
Они побежали к своим машинам и уже вывели их на дорогу, как к ним тут же присоединился Кафи.
— Нет, старина Кафи, — сказал Бифштекс. — На этот раз мы тебя не возьмем. Тебе еще рано.
Но мужественный пес не отставал. Он понимал, что друзья уходят навстречу новому приключению, и не хотел оставаться в стороне. Тиду задумался. Возвращаясь в лагерь, он с удивлением заметил, что его собака на трех лапах догоняла кролика.
— Ладно уж, — сказал он, — возьмем его. Он может нам пригодиться.
Тиду присоединил к мопеду отремонтированный прицеп, и Кафи занял свое законное место.
ГРАН-ВЕЙМОН
Часы на колокольне пробили восемь тридцать, когда ребята въехали в потонувший в сумерках Сент-Аган. По дороге они так и не встретили машину Руди. Почему он так задержался? Может быть, в Ланте никого не удалось найти?
Они пересекли опустевшую деревню, выехали на дорогу, ведущую на Гран-Веймон, спрятали мопеды и приготовились ждать. Тиду достал уоки-токи и попытался связаться с Сапожником. Ответа не последовало, хотя прибор функционировал нормально.
— Это из-за расстояния, — предположил Бифштекс. — Сапожник наверняка тебя слышит, но сам не может говорить громче.
Бифштекс попал в точку, потому что Мади (а у нее был очень тонкий слух) удалось уловить несколько слов — казалось, что они доносились с другого конца света. Как поняла Мади, дровосеки отъехали от хижины Брюль-Лу полчаса назад.
— В таком случае, если они действительно поднимаются на Гран-Веймон, мы скоро должны их увидеть, — заключил Тиду.
И в самом деле, несколько минут спустя послышалось постепенно нарастающее урчание мотора. Ребята отскочили в заросли кустарника.
— Точно, это дровосеки! — объявил Тиду, карауливший у обочины.
Машина проехала мимо них очень медленно, но это, скорее всего, было связано не с крутым подъемом, а с боязнью повредить находившиеся в ней хрупкие приборы. В машине было три человека, значит, Сапожник не ошибся.
Как только машина скрылась из виду, друзья оседлали свои мопеды и поехали в сгущавшуюся темноту, не включая фар. Подъем оказался действительно очень крутым, и, чтобы не отстать, ребятам пришлось нажимать на педали. А машина продолжала спокойно подниматься, включив, как и прошлой ночью, одни подфарники.
— Как бы нам не потерять из виду их фары, а то совсем ничего не видно, — тихо сказал Стриженый.
По мере подъема становилось все холоднее, однако шерстяных свитеров ребятам вполне хватало — они хорошо разогрелись, работая педалями. Но машина ускользала из виду: красноватые огоньки то и дело исчезали за поворотами, которых было очень много, и ребята все больше и больше отставали.
И вдруг на прямом участке дороги свет исчез полностью.
— Туман! — с ужасом воскликнула Мади.
Поднявшись на высоту, друзья оказались в зоне облачности, окутывавшей вершину.
— Мы пропали, — пробормотал Бифштекс. — Если включим фары — они нас засекут, а если поедем в темноте — тут же разобьемся в лепешку.
Ребята слезли с мопедов и сбились в кучу.
— Поехали обратно, — предложил Стриженый. — Вернемся следующей ночью и поднимемся раньше них как можно выше — так мы сохраним силы для преследования. Тиду, что ты об этом думаешь?
Тиду не ответил. Он вытащил уоки-токи и попробовал вызвать Сапожника — узнать, нет ли чего нового в хижине. Но на этот раз ни он, ни Мади не уловили ни единого звука. Тиду хотел попробовать еще раз, но тут Бифштекс заметил, что исчез Кафи.
— Тиду, а где твоя собака? — спросил он. — В прицепе ее нет.
Тиду посвистел, и через несколько секунд Кафи показался из тумана, ковыляя на трех лапах; он изо всех сил давал понять хозяину, что хочет идти дальше.
Ты видишь, — сказала Мади, — он подает нам пример. Пошли!