Мостки скрипнули, и чьи-то легкие шаги приблизились. Потянуло речной сыростью и еще чем-то пугающим.
Леди Рэдли снова рванулась, чтобы встать, но тело не слушалось; хотела закричать, но ужас сжал горло и она открывала рот, как рыба на берегу. "Нельзя оборачиваться!" - увещевала она себя, но обернулась.
Девушка в голубом платье, на вид чуть старше Селии, могла быть очень симпатичной - статная, рыжеволосая, с нежным лицом и ясными голубыми глазами. Но с ее волос капала вода, а к платью прилипли тина и водоросли.
- Сибила Вэйн? - Шарлотту охватил озноб; она вспомнила фотографию этой девушки в "Таймсе" прошлым летом: "Актрису театра "Роял" нашли утонувшей". Незадолго до этого Дориан, сияя от счастья, объявил в гостиной леди Агаты о помолвке с мисс Вэйн. Леди Фиона, леди Виктория и баронесса Литтлби приняли эту новость без восторга; мистер Холлуорд пробормотал что-то насчет поспешных браков, Гарри Уоттон иронически хмыкнул, а леди Агата неодобрительно поджала губы: "Актриса из Ист-Энда? Какой мезальянс!". Леди Рэдли тогда сокрушенно вздохнула: ведь она так хотела пригласить мистера Грэя на первый бал Селии, дочери уже пора искать жениха. Но Шарлотте не хотелось принимать участие в том потоке насмешек, которыми осыпали юношу леди Агата и остальные дамы, напоминавшие в тот момент клубок змей.
Девушка молча кивнула ей. И отвернулась, глядя на реку грустными глазами. Почему-то больше она не пугала леди Рэдли. Наоборот, сердце сжалось от жалости к ней...
- Мне уже не нужна жалость...
У Сибилы оказался очень тихий голос, такой же шелестящий, как у травы на лугу.
- Лучше подумай о себе. Беги от него, пока не поздно.
Леди Рэдли увидела, что девушка указывает пальцем в сторону дома; значит, речь идет о Дориане.
- Видишь, что он сделал со мной? Я его любила, мы собирались обвенчаться. И вдруг он сказал, что передумал. А я ждала ребенка...
Девушка грустно опустила голову, разглаживая на коленках грязное платье.
- Это был его обручальный подарок, - она погладила голубую материю. - Так идет к моим глазам, правда?
Шарлотта молчала. Что-то ей подсказывало: нужно внимательно слушать Сибилу. Но с трудом верится в то, что Дориан мог... Он совсем не такой, он...
- Он еще хуже. Ты многого о нем не знаешь. Он и тебя опутал? Неужели он до сих пор носит личину?
Шарлотта почти не удивилась тому, что девушка отвечает на ее мысли, как будто читает их. Наверное, так и есть. "Но чего я не знаю. Какая личина? Дориан не делает ничего, что не делал бы хоть раз в жизни каждый жаждущий развлечений богатый юнец...".
- Тебе лучше этого не знать. Просто поверь, его душа чернее ночи. И ни ты, никто другой уже не сможет его изменить. Дориан приносит беду всем, кто любит его.
Леди Рэдли поджала губы. Так говорил Келсо, выживший из ума злобный старик. Он так и не простил дочери самовольного замужества, а ее сыну - ранней смерти Маргарет и вымещал злобу на внуке. Юноша до сих пор кричит во сне, вспоминая деда с тростью, вечно разъяренного и ругающегося.
- Его дед был прав, - Сибила повернулась к ней, и Шарлотта увидела на руках у девушки младенца. - Он все время плачет от холода. Может, ты его согреешь?
Леди Рэдли хотела что-то сказать, но вдруг обнаружила, что ребенок у нее на руках и действительно больше не плачет. У него темные волосики и карие глаза, как у Дориана. Малыш сморщил носик, забавно чихнул и улыбнулся Шарлотте.
- Там ему не место, - Сибила погладила ребенка по щеке. - Позаботься о нем и остерегайся Дориана. Он может принести беду и тебе.
- Подожди, Сибила! - увидев, что фигура грустно улыбающейся девушки тает в воздухе, леди Рэдли снова обрела голос. - Что ужасного совершил Дориан? О чем я не должна знать? Ответь!
- Теперь я обрету покой. А ты позаботься о мальчике... Я вверяю его тебе. И не верь Дориану... - шепот был уже еле слышен; последними исчезли рыжие волосы, грустные глаза и улыбка.
- Сибила! Постой! Скажи, что он... Сибила!
- Шарлотта! - ворвался в ее сон голос Дориана. - Проснись!
Леди Рэдли поняла, что отчего-то зажмурилась. Она открыла глаза и увидела, что лежит в постели. В спальне пахнет цветами и сигаретами Дориана, а обеспокоенный юноша склонился над ней и трясет за плечо. В лунном свете его сонное лицо со сдвинутыми бровями кажется совсем мальчишеским. Леди Рэдли села, откинув влажные от пота волосы. Сердце колотится, как бешеное, а руки и ноги холодные, словно она действительно сидела у реки. "Так это был сон? Господи!".
- Ты стонала во сне, я с трудом разбудил тебя, - Дориан согревал ее руки. - Приснился кошмар?
Шарлотта лишь кивнула. "Его душа чернее ночи... Не верь ему...". "Это сон, только сон. Некрасиво, конечно, было бросить невесту перед свадьбой, но бедный мальчик просто не выдержал, когда наши дамы обдали его холодом. Он боялся снова стать изгоем, парией. Это они, Агата, Виктория, Фиона, Джулианна, София и спровоцировали трагедию. Дориан и подумать не мог, что Сибила такое совершит... Он до сих пор переживает из-за нее...".
- Ты тоже ее видела? - Дориан зажег себе и ей сигареты. У него подрагивали руки. - Ты назвала ее имя.
- Может, если бы я тогда не смолчала, опасаясь вызвать неодобрение подруг Агаты и поддержала бы тебя, все сложилось бы иначе, - тихо сказала Шарлотта.
Дориан привлек ее к себе, другой рукой натягивая на тоненькие плечи женщины одеяло:
- Тебя знобит, ты так напугана... Спасибо, Шарлотта... Я не ошибся в тебе, ты удивительная женщина. Как тебе удалось сохранить чистую душу в этом гадючьем гнезде? - впервые он так откровенно высказал свое мнение о лондонском бомонде. - Попытаешься уснуть снова? Или боишься, что опять кошмар приснится? Не волнуйся, дважды за ночь он не привязывается.
Обнявшись, они заснули, на этот раз без сновидений. Это радовало обоих. Дориану снились такие сны, что он был бы рад обходиться без сна, а леди Рэдли не хотела снова увидеть этот берег и услышать то, что неприятно слушать...
4. Карнавал разбитой мечты
На балконе Шарлотте сразу стало легче. Прохладный воздух овеял разгоряченное лицо, и приступ дурноты отступил. Внезапное недомогание настигло ее на заседании благотворительного кружка леди Агаты. Когда настала ее очередь принять участие в обсуждении сбора средств для дома призрения, леди Рэдли встала и направилась к трибуне. Навстречу ей прошла в зал леди Фиона. Внезапно запах ее духов показался Шарлотте удушливым, тяжелым и тошнотворным. В глазах у леди Рэдли потемнело, к горлу подступил ком. Ужаснувшись тому, что сейчас ее стошнит, как пьяную проститутку в Клубе прямо посреди салона леди Агаты, Шарлотта, почти не разжимая губ, пробормотала: "Извините, мне нехорошо!". И почти оттолкнув вскочившую навстречу баронессу Литтлби, поспешно убежала в дамскую комнату.