- Ты особенный… Не такой как все.
Что это было, никто так и не понял.
Резким движением рук, он подтянул ее к себе, удобно усаживая в позе наездницы и с новой силой впился в губы. Страсть, похоть, желание, все смешалось в диком порыве отчаянной потребности близости.
- Я хочу тебя… - бессвязно бормотал парень в раскрытые губы, - хочу… сейчас… пожалуйста…
Зачем он просил? Если во взгляде таких теплых, зеленых глаз читалась та же мольба.
С не меньшей отдачей отвечая на поцелуи, девушка задыхалась и падала, проваливаясь в неизвестные недра приятного блаженства. Такой сильный, опытный, умелый, горячий…
Его пальцы без конца блуждали по телу надеясь наткнуться на любой неприкрытый участок кожи и когда желаемое не свершилось, он резко поднял ее руки вверх, нетерпеливо освобождая от шелковой блузки.
Грудь Лили Эванс… Это что-то среднее между благословением свыше и настоящим чудом природы. Большая, упругая, с красиво вздымающейся от дыхания ложбинкой и нежно-розовыми, аккуратными сосками, заметно выступающими через лиф.
Издав нечто похожее на звериный рык, Сириус зубами сдернул сначала одну, а затем вторую бретельку и наконец припал губами к месту, о котором думал уже на протяжении двух часов. Твердые, круглые, сочные горошины нагло дразнили топорщась вперед, от чего их вид доставлял еще больше мучительного наслаждения. Невесомо проведя по одному из них языком, он с силой сжал второе полушарие, убеждаясь, что оно идеально подходит для его ладони, а потом стремительно втянул его в рот, пробуя на вкус.
Вкус этого юного бутона оказался слаще чем любой десерт, когда-либо изобретенный человеком. Он манил и возбуждал, заставлял терять голову. А может это было огневиски? Кто знает?
Вдоволь насладившись первым, он перевел свои бесстыдные атаки на второй сосок, от чего Лили отклонилась назад, постанывая и сжимая бедрами мокрую влажность между ног.
Она несколько раз пыталась добраться до его рубашки, но каждое мгновение тонула все в новых и откровенных ласках, путающих ее разум и мысли. Блэк сам пришел на помощь, ловко освободившись от давящей и такой неуместной школьной формы, обнажая голую, натренированную грудь, покрытую темными волосками. Он был прекрасен! Стройные ряды идеальных кубиков украшали плоский живот, мышцы перекатывались на руках от каждого, даже неуловимого движения, а длинные волосы, спадающие на широкие плечи, придавали особый шарм этой утонченной картине.
Крепко обхватив студентку за талию, он резко изменил положение тел таким образом, что уже она сидела на столе, а его высокая фигура коршуном нависала над ней.
- Сириус… я хочу… мне это нужно, - уже почти кричала староста гриффиндора, не представляя, что эта дикая агония может прекратиться.
- Я знаю, девочка, - задирая подол ее юбки, шептал парень, - вижу… чувствую… ты вся мокрая.
Последние слова были сказаны в тот момент, когда средние и указательные пальцы проникли в тонкие, кружевные трусики и дотронулись до самого сокровенного места, болезненно пульсирующего и крайне налитого.
Не найдя в себе сил сдерживаться, Сириус просто разорвал легкую ткань по шву и медленно ввел уже изрядно намокшие пальцы в ее лоно, опустив большой на заметно увеличившийся от возбуждения бугорок.
Если бы место, в котором они находились, не являлось заброшенным классом зельеварения и рядом никогда не появлялась ни одна живая душа, восторженные крики наслаждения явно привлекли бы достаточно много внимания, а уж проблем потом стало еще больше.
Безжалостно кружа пальцем по растерзанной плоти, парень свободной рукой потянулся к молнии брюк и на удивление быстро справившись, поспешно стянул их вниз, освобождая пульсирующий, затвердевший как камень член, довольно внушительных размеров.
Несколько секунд он задержался на ее лице, затем впился жадным, требовательным поцелуем и … вошел. Вошел так, как хотел, резко, рывком, глубоко, до основания. Девушка коротко вскрикнула и обвила стройными ногами его поясницу, крепче прижимая к себе.
Слова терялись и мир рушился на части от того, какая она была внутри: узкая, горячая, податливая. Жаркие стенки растягивались под натиском мужского органа и плотно обхватывали его чехлом, как только он проник полностью.
- Как хорошо быть в тебе, - шептал юноша, обдавая огненным дыханием мочку уха, - и я не хочу выходить… никогда… оставаться вот так… это наслаждение.
Сколько бы Блэк не старался оттянуть главный момент, тело само напомнило о желании начать движение. Сначала он толкнулся тихо, упираясь до основания и получив одобрительный всхлип, больше похожий на плач, стал постепенно наращивать темп.
Эта молодая девушка была словно создана для него, все в ней было настолько правильным и идеально подходящим, что голова кружилась от ощущения целостности с этим прекрасным созданием.
- Сильнее! О, Мерлин, сильнее! – громкий крик вывел его из состояния определенного транса и стараясь унять преждевременный оргазм, Бродяга начал вдалбливаться, вколачиваться с такой силой, что парта отъезжая назад, встретилась столкнувшись еще с несколькими.
- Не останавливайся. Сильнее!
Сколько продолжалась эта сумасшедшая гонка за наслаждением было неизвестно, но когда он почувствовал, как тугие стенки мокрого лона, конвульсивно сжимаются вокруг его плоти, устоять уже не мог.
Быстро извлекаясь наружу, Сириус несколько раз помог себе рукой и на плоский живот девушки брызнула тягучая струя густого семени, стекая и заполняя собой пупок.
- Сколько времени? – охрипшим от яростных криков голосом, спросила она.
- Почти одиннадцать – мимолетно взглянув на часы, ответил одевающийся студент.
- Мы давно должны быть в гостиной, да и наказание почти не отработали.
- Незачем волноваться, у нас еще много дней в запасе, - лукаво подмигнул одноклассник, приподнимая бровь.
До башни гриффиндора они шли молча, замок утопал в сонной тишине беззаботного отдыха, даже портреты не переговаривались между собою, ненадолго отлучившись в царство Морфея.
- Красный лев, - тихо прошептала староста пароль для Полной Дамы.
- И что вы таскаетесь по ночам? – ворчала она открывая дверь, - вот не стану вас пускать, будете знать, как гулять после отбоя.
В общей гостиной было тепло и мрачно, все давно спали и сон их был спокоен и крепок. На одном из диванов, обхватив себя руками и изображая вселенское мученичество на лице, сидел Джеймс Поттер, неотрывно вглядываясь в пламя камина.
- А вот и наш Туалетный Король, - весело запрыгивая на соседнее кресло, засмеялся Бродяга, - я надеюсь «белые кони» Плаксы Миртл еще целы, после твоей разрушительной «атаки»?
- Смейся-смейся, - огрызнулся друг, - мало того, что я пропустил шалость века, ну ладно – десятилетия, так еще и Лили наказали ни за что. Прости меня, дорогая, - поднимая бледное, осунувшееся лицо на невесту, извинился он.
- Перестань Поттер, - успокоила его девушка, - ты ни в чем не виноват, я проучилась шесть долгих лет в этой школе и никогда не догадывалась, что отрабатывать наказания может быть так весело…