— Мои самые искренние поздравления, Беатрис. Весть о каждом новом создании Божьем вызывает у меня огромнейшую радость. Я приду поговорить с тобой завтра же утром. Мне, правда, перед этим придется еще зайти в монастырь Лас-Карбонерас, но я там долго не задержусь. У нас будет много времени для беседы.
— Но… — хотела было возразить Беатрис.
— Она с нетерпением будет вас ждать, — перебила ее Фаустина, показывая безапелляционным тоном и непреклонным выражением лица, что не потерпит никаких возражений со стороны приемной дочери.
— Хорошо! Пусть будет так. Я отменю все, что у меня было запланировано на завтра, — все свои встречи — и сделаю это только ради того, чтобы поболтать с вами, — недовольно заявила Беатрис.
Она уже в который раз продемонстрировала окружающим свой тяжелый характер. Впрочем, ее родители давно привыкли к таким выходкам, а Мария Эмилия не Только восхищалась волевым характером Беатрис, но и, по мере того как эта девочка взрослела, обнаруживала все больше общих черт между нею и собой.
— Беатрис, а ты не хочешь меня проводить? — спросила Мария Эмилия, горя желанием расспросить Беатрис о той поразительной новости, которую та недавно сообщила.
Девушка с удовольствием согласилась.
— Мне нужно съездить на постоялый двор Эррадура, чтобы забрать там посылку, которую мне прислали из Кадиса.
Мария Эмилия встала и взяла Беатрис под руку, чтобы увести с собой, тем самым избавляя ее от неприятного общения с капелланом.
— Давай дадим новоиспеченным родителям возможность пообщаться с их дочкой, хорошо?
— Да. Кроме того, мне не помешает подышать свежим воздухом.
Мария Эмилия и Беатрис попрощались с Фаустиной, Франсиско и священником и затем отправились пешком на улицу Толедо, расположенную в нескольких кварталах от резиденции графа и графини де Бенавенте.
— Не знаю, что и предпринять, чтобы избавиться от этого капеллана.
— Тебе прекрасно известно, что я не из тех, кто любит открывать свое сердце священникам, однако даже я понимаю, что сейчас общение с ним может быть для тебя полезным. Если он не сумеет тебя утешить, ты дашь ему это понять — и он уйдет.
Беатрис ничего не ответила и долго шла молча, о чем-то размышляя.
Вдруг Мария Эмилия остановилась прямо посреди улицы и пристально посмотрела Беатрис в глаза.
— Ты мне больше ничего не хочешь сказать? — Произнеся эти слова, Мария Эмилия затаила дыхание.
— О чем? — спросила Беатрис.
— Ну как это о чем? — Мария Эмилия рассерженно всплеснула руками.
— Мы с ним сделали это только один раз, примерно за неделю до его смерти. Он так и не узнал, что я забеременела.
Марию Эмилию охватили противоречивые чувства, и она не знала, плакать ей или смеяться. В хаосе закружившихся в ее голове мыслей она четко понимала только одно: частичка Браулио теперь живет в чреве Беатрис, — и это так взволновало ее, что она позабыла обо всем на свете.
— Ты такая же сумасшедшая, как и я, Беатрис. — Она обняла девушку, чувствуя одновременно и тоску, и нежность. — Ты до сегодняшнего дня скрывала это от нас и, по-видимому, собиралась держать в секрете и дальше, если бы герцог не погиб.
— У тебя на этот счет есть какие-то сомнения?
— Конечно нет! Ты сообщила очень радостную для меня новость, но мне все-таки кажется, что теперь жизнь твоя усложнилась.
— Усложнилась? У меня родится сын, и я собираюсь дать ему фамилию моего покойного мужа, потому что я не хочу, чтобы его с презрением называли незаконнорожденным. О том, что это сын Браулио, будем знать только мы. Думаю, так будет лучше.
— Ты сделала это, когда уже знала, что выйдешь замуж за герцога?
— Мы с Браулио решили, что самый лучший способ сохранить нашу любовь — это зачать ребенка. А затем злой рок снова показал мне свое жестокое лицо — как в моей жизни случалось уже не раз. Но сейчас я рада тому, что приняла тогда такое решение. Твой внук — здесь, внутри меня! — Она схватила руку Марии Эмилии и положила ее на свой живот.
— Мой внук! Я так растеряна… и одновременно чувствую себя такой счастливой…
И тут Мария Эмилия решила предложить Беатрис другой вариант ее будущего.
— Беатрис, я вполне смогу обеспечить безбедную жизнь вам двоим. Давай уедем из Мадрида в какой-нибудь другой город, где вырастим сына Браулио и где он сможет с гордостью носить свою настоящую фамилию. Позволь мне тебе помочь!