— Лучше про вашу телепортацию расскажи. Это какой-то артефакт?
Зубастый насупился.
— Нельзя. Секрет.
— Два кусочка.
— Меня начальство самого на фарш пустит.
— Три.
Зубастый со свистом втянул воздух.
— Ладно. Три кусочка и грудь. Скажешь, что ампутировали.
— Замётано. Говори.
— Да говорить нечего.
Он закатал рукав комбеза.
У локтя пульсировало красное пятно, похожее на лишай.
— Это не артефакт, а что-то вроде паразита. Встраивается в нервную систему и прыгает, куда скажешь.
— Как?
— Да очень просто. Надо... — он осекся. — Э, нет. Хитрая, да? Сперва кусочки.
Скутер взревел и свернул в темный тупик между полуразрушенными кораблями.
Зубастый отстегнулся и подплыл к свернутой в клубок Эликс. Оглядел ее сбоку, сверху.
— Так до внутренней стороны не достанешь, — сказала она. — Надо ноги развязать.
Зубастый рванул веревки, дрожа от нетерпения.
И тут же получил коленом в нос.
Что-то негромко хрустнуло, и зубастый отвалился, зависнув в воздухе.
Эликс поймала зубами веревку, дернула и принялась лихорадочно распутываться, извиваясь всем телом.
В невесомости удар был слабее. Зубастый должен был скоро очнуться.
Эликс отбросила последние веревки и подплыла к нему.
Паразит на его руке часто пульсировал и содрогался, будто пытался убежать.
Она с отвращением потрогала его пальцами. Поскребла. Попробовала зацепить и оторвать.
— Это так не работает, — послышалось сзади. — Его надо съесть.
У въезда в тупик висел внушительных размеров скутер с таким огромным толстяком в седле, что его бока свешивались по обе стороны, словно бурдюки.
— Так и знал, что нетерпеливый Хемуль что-нибудь учудит по дороге. — Толстяк подкатил ближе. — Здесь некуда бежать. Даже не пытайся.
— Я все-таки попробую, — сказала Эликс. — Я, знаете, как та лягушка в крынке со сливками.
Она рванулась вверх, чтобы добраться до чернеющей пробоины.
Несколько дротиков, выпущенных скутером-переростком, вонзились ей в спину, парализовав мышцы. За спиной толстяка выросла пара манипуляторов, схватила ее поперек туловища и запихала в открытый багажник.
— На каждую хитрую лягушку, — повернулся к ней толстяк, — найдется свой француз с ножом. Если не будешь сучить руками и ногами, обещаю, умрешь быстро и безболезненно. Насколько это возможно. Я бы тебя прямо сейчас зарезал. Но увы, приманка должна быть живой и дергаться.
— Приманка? — удивилась Эликс. Двигать она могла только мышцами головы. Все, что ниже шеи, казалось замороженным. — Я думала, вы из меня угощение готовить будете.
— Угощение? — фыркнул толстяк. — Из тебя? Мы не до такой степени оголодали. Это тебе Хемуль наплел? Ты его не слушай. Рядовых стачкеров в важные дела мы не посвящаем.
Скутер с натужным тарахтеньем летел вдоль ряда одинаковых остроносых кораблей с торчащими вперед обломанными иглами.
— Истребители древней Сикхианской империи, — пробормотал толстяк. — Непобедимая некогда сила. Теперь тут ржавеют.
— Наверное, вы много знаете о всех здешних кораблях, — подлизнула Эликс.
— О, да. Времени разобраться было хоть отбавляй.
— Какой из них самый старый?
— Самый старый из них даже не корабль. А полуживое полумеханическое чудище. Вымершие миллионы лет назад пирсианцы его вроде бы использовали как средство передвижения. Но я даже не представляю, как. Разве что позволяли себя глотать и путешествовали в желудке. Когда пирсианцы исчезли, он отчего-то застрял здесь, создал воздушный пузырь и с тех пор хватает всё, что пролетает мимо. Мы его зовем Хозяином. Кстати, Хемуль и остальные уверены, что мы решили скормить тебя ему.
— А это не так?
— Ты слишком уникальный деликатес, чтобы так бездарно тебя разбазаривать. Приманкой ты принесешь больше пользы. Только Хозяин не должен узнать, что мы добычу ему не отдали. Если узнает, — толстяк покачал головой, — мало никому не покажется.
— Так приманкой-то для кого? — не выдержала Эликс.
— Для кого или для чего... Скоро узнаешь. Мы на месте.
Скутер миновал последнее сборище кораблей и вылетел на широкое, абсолютно пустое пространство.
Далеко впереди вновь начинали громоздиться звездолетные остовы разной степени сохранности, остроносые и круглые, угловатые и зализанные. А тут царила чистота, словно какой-то дворник разметал свалку кораблей в разные стороны.
— Видишь вдали радужное мерцание? — спросил толстяк.
Эликс присмотрелась. Перед застывшими вдалеке звездолетами действительно виднелись какие-то едва заметные помехи. Словно мигали рассыпанные разноцветные точки.