Возможно об этом думал Артур, возможно о чём-то другом — нам не известно, мы можем только догадываться. Но стоит ли?
Поднявшись на ноги, стараясь не разбудить своих уставших товарищей, юноша медленно поднялся на холмик. С него открывался чудный вид — деревня, наполовину из каменных домов, наполовину — из деревянных. Но красота её была не в этом. Она не блистала великолепной архитектурой, но утопала в зелени, иными словами, находилась в гармонии и с природой, и с человеком. Она с невероятной красотой и великолепием стояла на этой грани, не уходила в бездну технического прогресса, каменных джунглей и не утопала в джунглях природных. И тот, и другой исход губителен, гармония — вот к чему должен стремиться человек. Во всём и всегда. Любуясь этим видом, Артур невольно забыл обо всём, что мучило и тревожило его. Он понял, что сейчас он ничего не хочет. Он хотел лишь отдохнуть душой, вот чего ему не хватало все эти годы. И он отдыхал. Взглянув на него, сторонний наблюдатель сразу бы сказал: "Этот человек счастлив!". И он бы не ошибся. Артур Рэйвен, этот вечный страдалец, сейчас был просто счастлив. И при всей возможности он не отдал бы себе отчёта в причине этого счастья. Он и не хотел разбираться в этом.
Что ж, оставим его одного в эту короткую минуту радости, чистой и простой, возникшей буквально из ниоткуда. Оставим его. Но только ненадолго.
Глава 4. Немного и дружелюбии и гостеприимстве
— Смотрите, этот дом выглядит вполне подходяще.
— Ты выбрал самый роскошный из всех, Рон, вкус у тебя весьма неплох! — с язвительной полуулыбкой проговорил Артур. — Сюда нас вряд ли пустят. Наше дружелюбие, к сожалению, не выгравировано у нас на лбах. К тому же…
Но Фокс уже уверенно постучал в дверь и из глубины дома послышались торопливые шаги. Отворила приятная, уже немолодая женщина, очень опрятно одетая. Весь её облик излучал уверенность, доброжелательность и участливость.
— Здравствуйте, джентльмены! Что вам угодно?
— Добрый день, милая леди! Погода сегодня прекрасная, не правда ли? Мы свободные путешественники, братья ветра и друзья Солнца, но и нам и подобным нам иногда нужен кров, хотя и на непродолжительное время. Мы были бы необычайно признательны вам, если бы вы укрыли нас на то время, когда Солнце не светит и не греет. На утро мы уйдем ровно с той поклажей, что сейчас у нас есть, ни на унцию больше, скорее унцией меньше, — эта стремительная речь, произнесенная с очаровательной улыбкой и совершенно завораживающими интонациями, как ни странно, попала в цель и возымела именно тот эффект, на который рассчитывал её автор. Добрая старушка расплылась в широкой улыбке и галантным жестом пригласила всех троих войти в дом.
Это было по-деревенски роскошное и этим очень очаровательное жилище. Узкий коридорчик вел в светлые, некогда просторные комнаты, сейчас же уставленные необходимой и излишней мебелью и заполненные целой кучей разнообразнейших вещей. Роскошь и богатство здесь понимали именно так. Из комнаты выглядывал мальчуган лет пяти, с равнодушным лицом, ленивыми глазками, смотрящими и любопытствующими будто бы из одолжения, и копной белых взъерошенных волос. Как будто невзначай, из самых разных мест выскакивали суетливые и весьма сообразительные служанки, которые так легко находили повод задержаться и уловить чуть больше информации, роняя всё, что можно и что нельзя и искоса поглядывая на незнакомцев, так неожиданно нарушивших привычный покой и тягучую застойность деревенской жизни сытой и благополучной части её обитателей.
— Присаживайтесь, джентльмены. Сейчас вам принесут чай и разговор у нас сложится ещё более приятный, — пожилая леди всеми силами пыталась скрыть нарастающее любопытство и суетливость за плавными, казавшимися уже неестественными, движениями и томными, распевными тирадами.
Артур Рэйвен, крайне удивленный поворотом событий, не делающим чести его дальновидности, сидел в кресле у маленького столика и, слегка сдвинув брови, обводил взглядом гостиную. В общем-то, в гостиной не было ничего примечательного, но вникать в утомительно-веселый диалог Фокса с радушной хозяйкой и деликатные комментарии Неда ему решительно не хотелось. На фоне всей суматохи и болтовни (обстановки для него крайне неприятной) он вдруг почувствовал чей-то взгляд на себе. Рэйвен был абсолютно уверен, что из дверного проема, находящегося примерно позади его левого плеча, за ним следят. Решив не тратить время и силы на бессмысленные игры в прятки, он без какой-либо застенчивости довольно резко повернулся к предполагаемому источнику дискомфорта. Интуиция не обманула его — на пороге стояла девица, лет семнадцати. "Типичная восторженная, романтическая натура не от мира сего" — подумал Артур, слегка кивнул ей головой, как порядочный и благодарный гость и отвернулся. Девушка была явно жутко смущена — лицо её сначала побледнело, потом залилось краской, она прижала руку к груди и скрылась за гардиной.