Они встали со своих мест и пошли через вагоны, пока не наткнулись на вагон-ресторан. Там они встали в короткую очередь к прилавку и принялись изучать меню.
— Простите — что такое «крок-месье»? — поинтересовалась Холли.
Девушка, стоявшая за прилавком, легко перешла с французского на английский.
— Это горячий сандвич — с ломтиком сыра и ломтиком ветчины внутри. Хотите попробовать?
— Что ж, заманчиво, — сказала Трейси, и ее подружки согласились с ней. Через несколько мгновений появились заказанные ими крок-месье. Девочки положили их на три подноса вместе с тремя порциями кока-колы и пошли вслед за Холли через вагон-ресторан.
В вагоне стояло несколько круглых столиков, куда посетители могли поставить свои подносы и стоя перекусить. В дальнем конце подруги нашли свободный столик и с жадностью набросились на еду — сандвичи и кола еще никогда не казались им такими вкусными.
Подобрав последние крошки сандвича и допив последнюю каплю кока-колы, Белинда удовлетворенно вздохнула:
— Ну вот, так-то лучше… Теперь модно и пофотографировать.
— Как — здесь? — воскликнула Трейси. — Я думала, что ты будешь снимать Париж.
— Я же говорила, что хочу создать фоторепортаж о наших каникулах — а это их начало. Наша первая поездка на «Евростаре». Чем не повод? — Она взяла в руки висевший на ее шее фотоаппарат и посмотрела через видоискатель. — Встаньте поближе друг к другу, чтобы вы обе попали в кадр.
В этот момент, пока Белинда собиралась сделать снимок, Холли почувствовала, что за ее спиной кто-то открыл дверь вагона-ресторана. Потом мимо них прошел высокий худой мужчина, не обратив на них никакого внимания — однако по спине девочки пробежал внезапный холодок. Когда незнакомец встал возле стойки буфета, дожидаясь, пока его обслужат, она быстро взглянула на него. На этот раз у нее не осталось никаких сомнений.
Она поскорей нагнула голову, опасаясь, что он повернется и увидит ее.
— Эй, что ты делаешь? Я ведь просила тебя встать поближе! — с негодованием воскликнула Белинда.
— Тс-с, не ори… — понизив голос, сказала Холли и извинилась: — Прости, я просто сейчас как пыльным мешком огретая. — Она набрала в грудь воздуха и немного помолчала. — Вы ведь помните, я вам говорила, что увидела мужское лицо? Так я не ошиблась — это он. Убедитесь сами. Оглянитесь и посмотрите — сейчас он нас не видит.
Девочки тоже его узнали. Моментально узнали, хотя теперь на нем был твидовый пиджак и серые фланелевые брюки, а не темно-синяя униформа и фуражка с козырьком.
— Ну да! Это один из сотрудников транспортной безопасности с того поезда, — прошептала Трейси. — Тот, который был за начальника.
— Точно, — согласилась Белинда. — Почему же ты не сказала нам о нем раньше, когда заметила его в нашем вагоне?
— Я решила, что мне это померещилось, или что у меня неладно со зрением, — ответила Холли. — Я убедила себя, что это невозможно, — но вот оказалось, что я была права.
Сейчас он стоял к ним боком, улыбался и непринужденно болтал с девушкой-буфетчицей. И вдруг, повинуясь внезапному импульсу, Белинда направила на него фотоаппарат и щелкнула его в профиль.
Последовала вспышка. Холли испугалась, что он повернется и увидит их, но он настолько увлекся беседой, что, вероятно, не обращая внимания на каких-то девчонок с фотоаппаратом.
— Убери поскорей камеру — вряд ли он обрадуется, если поймет, что ты его сфотографировала, — торопливо пробормотала она. Белинда кивнула и спрятала фотоаппарат под крышкой стола.
— Ничего не понимаю, — удивленно заявила Трейси. — Я уверена, что это тот самый охранник из нашего йоркского поезда. Что же он тут делает?
— Выяснить это мы можем только одним способом, — сказала Холли. — Давайте спросим его — вот он купил себе вино и идет сюда.
Мужчина приближался к ним, держа в руке стаканчик вина. Его взгляд остановился на девочках. На долю секунды Холли показалось, что в его глазах что-то промелькнуло, однако, вероятно, он был очень хорошим актером — и он просто вежливо улыбнулся и хотел пройти мимо их столика.
Холли решила воспользоваться удобной ситуацией. Дотронувшись до его локтя, она вежливо и спокойно предложила:
— Мы уже поели. Не хотите занять этот столик?
— Спасибо, весьма любезно с вашей стороны. Но я вас точно не прогоняю?
Его голос сейчас сильно отличался от того грубого, напористого тона, который они слышали при последней их встрече; теперь он был совершенно спокоен, и его манеры были гладкими и вежливыми.
Когда он поставил вино на столик, Холли заговорила снова.