— Я понимаю, — терпеливо объяснил заместитель директора. — Но мы посылаем в другие города только проверенных специалистов. Кстати, вам, наверное, будет интересно узнать, что наша продукция идет в Польшу, Югославию, ГДР, Монголию, Индонезию, Мексику и другие страны.
— Разумеется. Но что вы конкретно можете сказать о Воронове, Пулодове?
— Это неразлучные друзья, члены бригады коммунистического труда. Им доверяли монтировать оборудование во Франции и на Кубе. В Курск выезжали для наладки и пуска в эксплуатацию новейших самокруточных машин.
— Могу я посмотреть их проездные документы?
— Вот, уже все подготовлено. Из Курска выехали двадцать седьмого сентября.
— Каким поездом?
— Посмотрите сами.
Компостирование было нечетким.
— Можно пригласить сюда этих людей?
— Конечно.
Воронов оказался человеком могучего телосложения, с твердым, пристальным взглядом.
— Вспомните, пожалуйста, каким поездом вы ехали в Москву? — спросил Рахимбаев.
— Шестьдесят вторым скорым.
— Откуда шел поезд?
— Из Нальчика.
— В какое время отправился из Курска?
— Где-то около десяти вечера.
— Спасибо.
Беседа с Пулодовым тоже не заняла много времени.
— Вы ехали в Москву поездом?
— Да, — охотно подтвердил тот.
— Каким именно?
— Номер не помню. Но он назывался «Эльбрус»…
— Теперь о Павленко и Свешниковой, — сказал заместитель директора после ухода рабочих. — Павленко — кавалер ордена Трудовой Славы. Вместе со Свешниковой — это наш молодой инженер — устраняли конструктивные недостатки в работе мотальных машин на текстильных предприятиях Краснодарского края. Вот их проездные документы. Авиабилеты на рейс Краснодар — Душанбе.
— Достаточно, — сказал Рахимбаев.
— Пригласить Павленко и Свешникову на беседу?
— Нет, нет! Все и так ясно. Извините, что отнял у вас время.
На областной базе снабжения управления Сельхозтехники в Курган-Тюбе Саидова уведомили, что инженер Фазылов только что вернулся из Шаартуза.
— Он ведь у нас как Фигаро…
В кабинет управляющего быстро вошел грузный мужчина средних лет.
— Приглашали?
— Прошу садиться.
— Я и так весь день за рулем.
— Ничего, — успокоил Саидов. — Я тоже.
— Да и без машины нельзя, — стал оправдываться Фазылов. — Служба такая.
— У вас «Москвич»? — спросил Саидов.
— «Жигули».
— А теперь позвольте кое-что уточнить. Какова была цель вашей командировки в Ростов в сентябре прошлого года?
— Ускорить отгрузку зерновых уборочных комбайнов «Нива».
— Когда вы вернулись в Москву на обратном пути?
— В конце месяца.
— А точнее?
— Не помню.
— Вот ваши проездные документы. Почему нет билета из Ростова до Москвы?
— Я его потерял.
— Каким поездом ехали?
— Не удержалось в памяти.
— Давайте все-таки вспомним число.
— А вы сверьтесь с командировочным удостоверением.
— В том-то и дело, — сказал Саидов, — что печать вам в Ростове поставили, а дату оставили открытой.
— Не знаю, чем вам и помочь.
Пока Фазылов вел себя спокойно.
— Теперь вернемся к другой командировке, — продолжал подполковник. — Октябрь, Душанбе.
— Не помню.
— С четвертого по десятое вы останавливались в гостинице «Вахш-1».
— С четвертого по десятое октября?.. В самом деле, ездил в Душанбе выбивать запасные части для хлопкоуборочных машин. Оформление документов задержалось, и мы получили необходимые детали только десятого.
— Что же сразу не вернулись домой? У вас ведь своя машина, а сто километров — не расстояние.
— Вам от меня что-то нужно? — догадался Фазылов.
— Безусловно. Взгляните на снимок.
— Кто это? — настороженно спросил инженер.
— Что вы можете сказать об этом человеке? — задал встречный вопрос Саидов.
— Я его никогда не видел.
— Подумайте хорошенько.
Фазылов развел руками.
— Этот человек был в Душанбе вашим соседом по гостиничному номеру, — подсказал подполковник.
— Вы что-то путаете, — возразил инженер. — Моим соседом был совсем другой человек.
Саидов неопределенно усмехнулся и спросил:
— Чем вы занимались пятого октября?
— Не помню.
— Давайте восстановим весь день пятого октября. Вы встали утром. Дальше что?