– Да вы откройте! – сказал Михаил.
– А вы уже знаете, что там? – спросила я.
– Знаю, – признался он. – При мне заворачивали.
– Надеюсь, это не чучело каймана, – сказала я, с трудом сдерживая слезы. Хотя сама не смогла понять, откуда они взялись?
Все давно прошло, кончилось и быльем поросло!
– Разворачивайте, не бойтесь! – поторопил меня Михаил. – Вам понравится.
Я достала ножницы, разрезала плотную упаковку. Развернула три слоя ваты и достала из мягкого кокона огромную раковину, переливающуюся розовым перламутром.
Положила ее перед собой и замерла в восхищении.
– Ну? – спросил Михаил так хвастливо, словно сделал это чудо собственными руками. – Нравится?
– Очень, – ответила я сквозь слезы.
– Чего тогда ревете?
Я вытерла глаза и ответила:
– Уже не реву.
– Ну и правильно! – одобрил Михаил. – Жизнь длинная, свидитесь!
Обвел еще одним взглядом мой кабинет и пробормотал себе под нос:
– А назначать бабу начальником все равно дурость!
Я осторожно отложила раковину в сторону. Вырвала из блокнота чистый лист, подумала и написала: «Спасибо. Надеюсь, когда-нибудь увидимся. Желаю удачи».
Сложила лист пополам и протянула его Михаилу.
– Вот.
– Что это? – не понял он.
– Это письмо, – объяснила я. – Передайте тому человеку... Высокому.
– Милая моя!
Михаил снисходительно фыркнул.
– Да где ж я его теперь найду! Парень-то на одном месте не живет, как я понял! Сегодня на Кайманах, завтра на Барбадосе... Да и я тоже неизвестно где буду. Отработал сезон на греческих танкерах, сейчас хочу к норвежцам податься...
– Просто положите это в карман, – перебила я. – Вдруг встретитесь? Неважно когда. Вот и передадите.
– А-а-а, тогда ладно, – успокоился Михаил. Уложил записку в карман рубашки и предупредил:
– Но я не гарантирую!
– Я понимаю.
Я достала из сумки стодолларовую бумажку и протянула через стол.
– Это что? – не понял Михаил.
– Почтовая марка, – ответила я.
– Это за письмо, что ли? – догадался визитер. Покрутил пальцем у виска и пренебрежительно фыркнул:
– Ну и дура же ты, сестра! Да разве за морскую почту деньги берут?! Спрячь свой стольник! Я таких четыре сотни привез! Хочешь, махнемся? Я тебе стольник, ты мне вот это...
Он кивнул острым подбородком на сияющую перламутром раковину.
Я быстро спрятала деньги обратно в сумку и сказала:
– Извините. Это было глупо.
– Вот именно, – подтвердил Михаил.
– Я не хотела вас обидеть.
– Да ладно! Понял я, понял.
Михаил поднялся с кресла.
– Пойду я, – сказал он, обращаясь к окну.
– Спасибо вам, – ответила я и вышла из-за стола.
– Не за что! Свой брат моряк попросил, разве можно отказать...
Он похлопал себя по нагрудному карману:
– Передам, если увижу.
– Спасибо, – повторила я.
– Ну, бывай здорова.
– И вам семь футов под килем, – ответила я, пожимая протянутую мне руку.
Михаил хмыкнул.
– Ты смотри!.. Знает, как прощаться надо!
– Я в книжке прочитала.
– А-а-а...
Визитер огляделся вокруг, поискал, что еще сказать, но не нашел. Махнул мне рукой и вышел из кабинета.
Я долго колебалась, имею ли я право принести раковину домой. Но она сияла таким обворожительным розовым блеском, а голос моря внутри нее нашептывал мне такие приятные вещи, что я не выдержала.
Принесла раковину домой и положила ее на самое видное место.
– Что это? – спросил Лешка, возникая в дверях.
– Это океанская раковина, – ответила я.
Лешка взял раковину и начал крутить ее перед носом.
– Откуда ты ее взяла?
– Осторожно! – не выдержала я. – Не разбей!
Лешка осторожно вернул раковину на место.
– Купила, – ответила я с опозданием. А про себя подумала: вот и началась моя семейная жизнь. Обманываю мужа, как и полагается настоящей хорошей жене.
– Где купила? – прицепился Лешка.
– Где, где...
Я с раздражением махнула рукой.
– На набережной! На морском базарчике!
– И сколько с тебя взяли? – не отставал муж.
– Просили пятьсот рублей, отдали за триста, – ответила я небрежно. И даже не покраснела при этом.
– Удачно купила! – похвалил меня Лешка отстраненным тоном.
– Да? – обрадовалась я. – Правда? А мне казалось, дорого!
– Ну что ты! – продолжал Лешка все тем же странным тоном. – Цена очень даже божеская.
Я пожала плечами.
– Подумаешь, раковина...
– Не простая раковина.
Я насторожилась.
– Что это значит?
Лешка поднял раковину и поднес ее к моему лицу.
– Это раковина-левша, – сказал он спокойно.
– Левша?..
– Ну да! Видишь, как она закручена: не слева направо, а справа налево! Это большая редкость. Природа не любит двигаться против часовой стрелки.
Я постаралась придать себе радостный вид. А про себя подумала: вот чертов Дердекен! И здесь отличился!
– Да? Выходит, мне повезло!
– Еще как! – подтвердил Лешка. – Я читал, что такую раковину недавно продали одному любителю за сорок тысяч долларов.
Я так и села.
– Что?
– Я говорю, сорок тысяч долларов, – повторил Лешка отчетливо. Немного подумал, хотел что-то сказать, или спросить...
Но не спросил. Повернулся и вышел из комнаты.
А я забрала раковину и быстренько перетащила ее к родителям, подальше от Лешкиных глаз. И он ни разу не спросил меня, куда подевалась странная раковина-левша, которую я так удачно купила на морском базарчике.
Жизнь потекла дальше. Обыкновенная жизнь, сотканная из радостей и разочарований.
Иногда я думаю: почему так странно устроен мир? Почему люди, созданные по образу и подобию божьему, такие разные? Почему одним достаточно для счастья узкой полоски земли, а другим мало целого мира?
Не знаю.
Зато я твердо знаю другое: моя душа приколочена к берегу. Мое место рядом с теми, кого я люблю, и с теми, кто любит меня. Потому что любовь для меня – не тюрьма. Любовь для меня – это стены моего дома.
Но иногда...
Иногда я позволяю себе помечтать об огромном мире, который могу увидеть только во сне. Я достаю из шкафа большую розовую раковину, прикладываю ее к уху. Голос моря вкрадчиво вплывает в мою голову, обволакивает ее, начинает нашептывать историю мира, который возник задолго до рождения первого человека. Раковина поет свои странные песни, завораживает, убаюкивает...
Я закрываю глаза и вижу огромную звезду, повисшую над темным морем. Звезда сияет ослепительным холодным блеском, серебрит ровную водную дорожку, ведущую за горизонт. И по этой дорожке, удаляясь от меня, идут двое: высокий светловолосый человек и маленький карлик с шутовским колпаком на голове. Они спешат вслед за холодной осенней звездой, торопятся туда, где сливаются небо и море, где заканчиваются границы этого мира и воды океана обрушиваются вниз, в пустоту Вселенной. А я стою на берегу и смотрю им вслед.
И понимаю, что не смогу их догнать.
В этот момент меня подхватывает огромная волна, возносит к холодным пустым небесам. Я вижу мир с огромной недосягаемой высоты, но почему-то не успеваю испугаться. Волна растекается, бережно опускает меня на палубу небольшого парусного корабля. Его нос, острый, как шпага, целится в далекий горизонт; я чувствую, как сильно и ровно бьется под моими ногами надежное корабельное сердце.
И мне почему-то хочется плакать от радости и грусти. Потому что одно не существует без другого. Так уж устроен этот мир.
Перефразируя Стивена Кинга, хочу добавить совсем немного:
Я надеюсь, что двое странников, идущих по звездной дорожке, найдут то, что ищут.
Я надеюсь, что маленький кораблик с упрямым сердцем пробьется сквозь все шторма и ураганы.
Я надеюсь, что он придет в свою гавань.
Я надеюсь, что мое последнее свидание с капитаном Дердекеном не было последним.
Я надеюсь.