— Все равно у тебя не получится! — заявила Катя и быстро-быстро затараторила:
— Ловко! — рассмеялся Котельников-старший. И попробовал повторить:
Жили-были три китайца, Як, Цип-цип… — сразу запутался он и поднял руки кверху. — Все, сдаюсь! И как это у тебя так получается? Если медленно, еще туда-сюда, но ты ведь строчишь как из пулемета!
— Где ты взяла эту скороговорку? — спросила мама.
— У подруг, где же еще! — ответила Катя. — Я ее уже давно знала!
— А почему же ты твердишь ее именно сегодня? — поинтересовался отец.
— Потому что именно сегодня в ней есть секретный смысл! — состроила Катя хитрое личико.
— Да ну? Какой?
— Если бы я сказала, он бы уже не был секретным! — с той же хитрой физиономией возразила дочка.
— Хорошо, не рассказывай. Только больше пока не повторяй, видишь, маму ты уже притомила. Пощади ее уши! И мои тоже!
— Ладно. Тогда можно я возьму еще кусок пирога?
— Можно, — разрешила мама. — Только не сметай все, как троглодитка, оставь кусочек брату!
— Не беспокойся, оставлю! — и Катя переправила себе на тарелку большой кусок маминого пирога со смородиной и взбитыми сливками.
Все это торжество возникло само собой. Отец вернулся с работы рано, да еще и с подарками: маме вручил цветы, Кате — киндерсюрприз и книжку про Простоквашино, Бимбе — новенькую косточку из прессованных бычьих жил, а сюрприз для Пети — очередной том красиво изданной Детской энциклопедии — положил на видное место в коридоре.
— Сегодня, — с порога объявил Котельников-старший, — подписан контракт с французами, который решает многие, если не все, проблемы «Утконоса»! В честь этого глава фирмы позволил сотрудникам разойтись пораньше и сам не стал засиживаться…
— Странно, куда делся Петя, — заметила мама.
— Он ведь оставил записку, чтобы мы не волновались, — напомнил отец.
— Я и не волнуюсь. Просто странно… У него завтра экзамен по английскому, и в такие дни он всегда дома занимается.
— Близость летних каникул хоть кому закружит голову, — весело бросил Петин отец.
Тут раздался звонок в дверь. Котельников-старший пошел открывать. На пороге стоял милиционер с погонами капитана — отец Саши Мякина.
— Здравствуйте! — смущенно проговорил он. — Тут вот какое дело… Похоже, наши ребята опять вляпались в какую-то историю. Все эти их детективные дела… Я все-таки решил, что сначала посоветуюсь с вами, а уж потом подумаем, что делать. Тем более, не исключено, что придется обратиться за советом и к вашему родственнику…
— К Борису Александровичу? — уточнил Котельников-старший.
— Вот-вот, к нему… Я…
— Да вы проходите, проходите, пожалуйста. — Котельникову всегда был симпатичен этот худой, нескладный и добродушный человек, всегда очень серьезно и честно относившийся к своим обязанностям. — Я так понимаю, нам лучше поговорить на кухне, чтобы дамы не слышали?
— Да, пожалуй, — кивнул старший Мякин.
— Я сейчас, одну секунду, — предупредил Котельников жену и дочку и вместе с Сашиным отцом удалился на кухню.
— Видите ли, — начал Мякин, — наши сыновья проявили странный интерес к некоторым людям и событиям…
Он рассказал про Сашину просьбу проверить задний двор находящегося на капремонте особняка.
— Я побывал там, не нашел ничего особенного, но на всякий случай побеседовал с соседями по окрестным дворам. Так вот, возле заднего двора действительно стреляли. Одна старушка видела убегающих ребят, перелезающих через стену китайцев, а потом слышала три выстрела! Она позвонила в милицию, но там к ее заявлению не отнеслись всерьез. Мало ли что древним старикам почудится! Трудность в том, что эти дома наполовину выселены, день был будний, многие на работе, так что свидетелей очень мало. Я нашел еще двух человек, слышавших хлопки в это время, но они приняли их за хлопки выхлопных труб машин. На всякий случай я прошелся по дворам в указанном старушкой направлении. В стене одной из арок я нашел выбоину, а потом — пулю. Судя по описанию — насколько можно полагаться на старушку — один из убегавших мальчишек был вашим сыном. А где ваш сын — там и мой!
Котельников потянулся за сигаретой. Мякин тоже закурил.
— Так вот, — продолжал он, — получается, что мой сын мне соврал! Они НЕ СЛЫШАЛИ ВЫСТРЕЛЫ ИЗДАЛЕКА, ЭТО ПО НИМ СТРЕЛЯЛИ! Я не понимаю, зачем вообще он просил меня побывать на этом месте…
— Может быть, они боялись, что их там продолжают подстерегать, и надеялись, что вид человека в форме, заглянувшего на задний двор, спугнет преследователей? — предположил Котельников.
— Может быть, — кивнул участковый. — И еще одно. Они очень интересовались этим стариком, Митрофановым, которого фактически спасли, вовремя вызвав ему «Скорую». Когда я говорил с сыном, у меня еще не было окончательных данных по розыску родственников Митрофанова, хотя кое-какие странности уже наметились… Абсолютно не было известно — не зарегистрировано, понимаете, чего просто не бывает! — с какого прежнего места прописки Митрофанов въехал в наш дом. Он словно возник ниоткуда… Такое могло быть только в одном случае: если человека вселяли особым путем. И точно! На мои последующие запросы пришло несколько очень любопытных ответов. Во-первых, что данные на Митрофанова Василия Евсеевича до тысяча девятьсот пятьдесят седьмого года отозваны, в том же пятьдесят седьмом году, в КГБ, и без допуска к секретам с ними никто познакомиться не может! Во-вторых, я попутно получил данные на многих других Митрофановых Василиев Евсеевичей, обитавших в Москве в том же пятьдесят седьмом году. И один из них, хабаровчанин, был обнаружен в одной из московских больниц после того, как бесследно исчез в Хабаровске и был объявлен во всесоюзный розыск! Я впервые в жизни не совсем правомочно воспользовался служебными кодами, к которым имеют допуск только мои вышестоящие, чтобы срочно связаться с Хабаровском… И получил ответ — что Митрофанов Василий Евсеевич из Москвы в Хабаровск не вернулся, что в архивах удалось найти извещение: по выходе из больницы Митрофанов нашел работу в Москве и московскую прописку. Представляете? Был прописан в Москве, не выписавшись из Хабаровска! Его выписали задним числом… Серьезнейшее нарушение правил прописки граждан! И потом, чтобы человек ниоткуда мог в те годы взять и с бухты-барахты получить работу и прописку в Москве… Не бывало такого!
— И вы думаете, что наш Митрофанов — тот самый, из Хабаровска? — спросил Котельников.
— Уверен в этом! А если он нашел работу в КГБ… Только КГБ мог оформить в Москве своего человека с такими нарушениями общих правил прописки и поступления на работу! Ему дали квартиру в нашем доме — тоже не шуточки… В общем, я решил заглянуть в его квартиру — ведь мой сын передал мне ключи от нее. И вот — смотрите!
Мякин выложил на стол золотую монету.
— Несколько таких монет валялось на полу, и вообще в квартире остались следы борьбы! Но самое главное — эта монета точно такая же, как те, что были обнаружены в квартире убитого китайца — владельца ресторана… Теперь смотрите, что получается: убитый китаец — расспросы о нем моего сына — Митрофанов из Хабаровска, сотрудник КГБ, который был явно как-то связан с этим китайцем…
— Хабаровск совсем недалеко от китайской границы, — задумчиво обронил Котельников.
— Вот именно! Я тоже об этом подумал… Далее: интерес наших детей к Митрофанову, китайцы, стрелявшие в наших детей…
— Ммм… да! — Котельников задумался. — Они и меня расспрашивали о Китае — если быть точным, о китайских пиратах… И потом… — он вспомнил намек дочки насчет скороговорки про китайцев. — Катя, пойди сюда!