Белка на его плече удивлённо спросила:
– У тебя в кармане белка?
– Я…
– Кто именно? Корнелиус? Он маленький. Или Элизабетта? Или Барнавельт? Погоди. Нет. Барнавельт – это я. Так там Корнелиус?
– Ты… – выдохнул Вэн. – Ты правда разговариваешь?
– Я не разговариваю. Это ты слушаешь. – Белка наклонила голову и дёрнула носиком. – Чуешь попкорн?
– Что?
– Может, кто-то пожелал попкорна. Обожаю попкорн. – Взгляд белки опять сфокусировался на Вэне. – Эй! Зачем тебе эта бутылочка?
Вэн невольно прижал ладонь к карману.
– Какая бутылочка?
– Что у тебя в кармане. Вместе с Корнелиусом.
– А, я… – запнулся Вэн. – Она принадлежит моему другу. Вроде как. Я просто берегу её для него.
– Но Галька сказала… – Всё тело белки внезапно напряглось. – Сокол! – вскрикнула она и нырнула за ворот Вэна.
Вэн посмотрел вверх. Над ними, отбрасывая тень на ряды блестящего стекла, пролетела ширококрылая птица.
– Не люблю соколов, – прошептала белка. Дождавшись, когда птица улетит, она вылезла назад на плечо Вэна. И опять вздрогнула. – Эй! Галька!
Вэн развернулся, готовый уклоняться от летящих в них мелких камней.
Позади него стояла девочка с разинутым ртом и совершенно круглыми глазами цвета заплесневевших пенни.
– Галька! – воскликнула белка. – Так здорово тебя встретить! Сто лет не виделись!
Галька не ответила. Она смотрела на Вэна. Вэн смотрел на неё. Они так долго друг на друга смотрели, что Барнавельт отвлёкся и стал громко вылизывать передние лапки.
– Что ты здесь делаешь? – наконец спросила Галька.
– Что ты здесь делаешь? – одновременно с ней выпалил Вэн. – Что вы все здесь делаете? Зачем вы собираете старые пенни и дым от праздничных свечей?
Глаза Гальки стали ещё больше. Вэн увидел поверх её плеча, как мужчина на подиуме достаёт из кармана горсть монет. Он брал их по очереди в руку, и всякий раз между его пальцами вспыхивал кружок мерцающего света, словно его испускали сами монеты. Он передавал эти световые кружки другому мужчине, при этом они на секунду вспыхивали зелёным, а тот опускал их по одному в бледно-голубые бутылочки и затыкал пробкой. Покончив с монетами, первый мужчина бросил их к куче других и ушёл.
– Я практически уверен, что чую попкорн, – произнёс тихий голос в ухо Вэна. – Кто-нибудь ещё чует попкорн?
– Нет, Барнавельт, – хором сказали Галька и Вэн.
Брови Гальки взлетели вверх. Вэн набрал воздуха в грудь, но, прежде чем он успел пошевелиться, или что-нибудь сказать, или даже подумать над своим следующим вопросом, Галька схватила его за руку.
– Тебе нужно уйти отсюда, немедленно, – прорычала она и, не отпуская запястья Вэна, бросилась к двойным дверям.
– Почему? – спросил Вэн, пока Галька тащила его по проходу. Барнавельт так и сидел у него на плече. – Почему мне нельзя здесь быть?
– Потому что кто-нибудь может тебя увидеть, – прошипела Галька. – Не могу поверить, что этого ещё не произошло!
– А что будет, если они меня увидят?
– Не знаю, – Галька выдернула через дверной проём его в темноту лестницы. – Но будет плохо.
Вэн, спотыкаясь, побежал за ней по ступеням вверх.
– Они сделают мне больно?
Галька на секунду замерла, и у Вэна похолодело в желудке. Затем она прибавила шагу и пробурчала что-то, что он не смог разобрать.
– Да! Давай! – радостно восклицала белка на плече Вэна. – Пошёл!
– Я ничего не сделал, – сказал Вэн, что почти не было ложью. Но от мысли о лежащей в кармане бутылочке у него опять ёкнуло в животе. – Я просто смотрел.
– Уже достаточно! – разнёсся во мраке голос Гальки. – …Не должен был видеть ничего из этого!
– Почему нет? Что вы…
Но конец вопроса Вэна поглотил нарастающий рёв.
Тот же жуткий звук, что ему уже приходилось слышать, налетел сокрушительной волной, резонируя в темноте и внутри головы Вэна. Ступени задрожали. Вэн вырвал руку из пальцев Гальки и схватился за каменные перила. Они тоже вибрировали. Вэн зажмурился и вцепился в них изо всех сил.
Наконец звук стих, а вместе с ним унялась и дрожь. Холодный воздух застыл.
Вэн заставил себя отпустить перила и посмотрел на стоящую рядом Гальку.
– Что это было?
Та моргнула.
– Ты о чём?
– Об этом звуке.
– Каком звуке?
– Ты должна была его слышать! Этот звук! Этот истошный воющий рёв!
Вэн повернул голову к Барнавельту. Белка посмотрела на него, после чего перепрыгнула на плечо Гальки.