– Есть еще одно дело, о котором я хочу вам рассказать, довольно неприятное.
– Мой Бог! – воскликнул Стиллбери.
Он отставил свою чашку и посмотрел на меня с болезненной тревогой.
– Мне кажется, что это несомненный случай преступного отравления, – продолжил я.
Лицо Стиллбери мгновенно прояснилось.
– О, Джервис, рад, что ничего ужасного, – сказал он с облегчением. – Я уж боялся, что дело в какой-то женщине. Знаете, всегда есть опасность, когда местный врач молод и оказывается симпатичным парнем. Что ж, рассказывайте.
Я вкратце поведал ему об истории с таинственным пациентом, опустив все упоминания о Торндайке и слегка коснувшись моих попыток установить местоположение дома, а закончил замечанием, что о фактах непременно нужно сообщить в полицию.
– Да, – неохотно признал он, – полагаю, вы правы. Все это чертовски неприятно, полицейские дела не приносят никакой пользы практике. Они отнимают уйму времени и заставляют вас болтаться без дела, давая показания. Тем не менее, вы совершенно правы. Мы не можем стоять в стороне и смотреть, как бедолагу травят. Но я не верю, что полиция сможет что-то сделать в этом деле.
– Вы действительно так думаете?
– Совершенно убежден. Они любят, чтобы все было уже ясно, прежде чем действовать. Судебное преследование стоит больших затрат, поэтому они не захотят возбуждать дело, пока не будут достаточно уверены в обвинительном приговоре. Если они потерпят неудачу, то их разделают под орех.
– Но разве полиция не сможет легко добиться обвинения, учитывая все сведения?
– Не на основании ваших показаний, Джервис. Они могут найти что-нибудь ещё, но если нет, то правосудие потерпит неудачу. У вас нет достаточно убедительных фактов, чтобы противостоять грамотному защитнику в суде. К тому же это не наше дело. Но я с вами полностью согласен – ответственность в этом деле нужно возложить на полицию.
– Нам не стоит медлить, – сказал я.
– Не будем тратить время впустую. Я должен заглянуть к миссис Уэкфорд, а вы должны осмотреть детей Раммела. По дороге будет полицейский участок. Почему бы нам не зайти и поговорить с инспектором или суперинтендантом?
Я был полностью согласен с доктором Стиллбери. Мы допили чай и отправились в путь, а минут через десять оказались в голом и неприветливом офисе полицейского участка.
Дежурный офицер, поднявшись с высокого табурета и аккуратно положив ручку, радушно пожал нам руки.
– Чем могу служить, джентльмены? – спросил он с приветливой улыбкой.
Стиллбери приступил к изложению деталей.
– Мой друг, доктор Джервис, который очень любезно присматривал за моей клиникой в течение двух недель, встретился с одним необычным делом, о котором хочет рассказать вам.
– Что-то по нашей части? – поинтересовался офицер.
– Это, – сказал я, – судить вам. Я думаю, что да, но вам виднее.
Затем, без дальнейших преамбул, я изложил дело, как и перед этим уже поведал Стиллбери.
Офицер слушал внимательно, время от времени делая краткие записи на листе бумаги, а когда я закончил, он уже записал основные моменты моего рассказа в блокнот с черной обложкой.
– Я записал суть вашей истории, – сказал он. – Я зачитаю вам мою запись и, если она верна, попрошу вас подписать её.
Он так и сделал. Подписав документ, я поинтересовался, как полиция будет действовать в этом деле.
– Боюсь, – ответил полицейский, – что мы не можем пока принять никаких активных мер. Вы проявили бдительность, и мы теперь будем смотреть в оба. Но я думаю, что это все, что мы можем сейчас сделать, если только не произойдет что-то еще.
– Но, – воскликнул я, – разве вы не думаете, что вся эта история выглядит очень подозрительно?
– Да, – согласился он, – действительно, дело выглядит очень подозрительно, и вы были совершенно правы, что пришли и рассказали нам о нем.
– Жаль, что нельзя принять какие-то меры, – сказал я. – Пока вы будете ждать еще каких-то фактов, они могут дать бедняге новую дозу и убить его.
– В таком случае мы должны услышать что-нибудь еще, если только какой-нибудь дурак врач не выдаст свидетельство о смерти.
– Но это недопустимо. Мы не можем позволить, чтобы человек умер.
– Абсолютно согласен с вами, сэр. Но у нас нет никаких доказательств того, что его собираются убить. Его друг послал за вами, вы правильно лечили больного и оставили его выздоравливать. Вот и все, что мы знаем. Да, я понимаю, – продолжал офицер, – вы считаете, что, возможно, будет совершено преступление, и мы должны его предотвратить. Но вы переоцениваете наши полномочия. Мы можем действовать только на основании уже совершенного преступления или же попытки его совершить. Сейчас же у нас нет ничего, подтверждающего это. Посмотрите на свои показания и скажите мне, в чем вы можете поклясться.