Он достал из чемодана карточку и, написав на ней несколько строк, протянул ее Торндайку.
– Очень мило с вашей стороны, – продолжил он, – взять на себя столько хлопот. Как и мистер Марчмонт, я не ожидаю от ваших усилий никаких результатов, но все же очень благодарен вам за то, что вы так тщательно изучаете это дело. Полагаю, вы не видите никакой возможности оспорить завещание?
– В настоящее время, – ответил Торндайк, – нет. Но пока я не взвешу каждый факт, связанный с этим делом, независимо от того, будет ли он иметь значение или нет, я воздержусь от окончательных выводов.
Стивен Блэкмор удалился, а Торндайк, собрав бумаги со своими записями, аккуратно проколол пару дырочек на полях, сложил их и положил в карман.
– Это, – сказал он, – ядро данных, на котором будет основываться наше расследование. Очень боюсь, что оно не получит никаких существенных дополнений. Как вы думаете, Джервис?
– Дело выглядит настолько безнадежным, насколько это возможно, – произнес я.
– Вот и я так думаю, – сказал он, – по этой причине я больше обычного стремлюсь найти хоть какую-то зацепку. Я надеюсь на это не больше, чем Марчмонт, но прежде чем сдамся, я выжму всё из этого дела. А сейчас мне надо идти – я должен присутствовать на заседании совета директоров компании Гриффин Лайф.
– Мне пройтись с вами?
– Спасибо за предложение, Джервис, но я думаю, что пойду один. Я хочу просмотреть свои записи и рассортировать все в голове. Когда я это сделаю, то буду знать, с какой стороны начать действовать. Знания бесполезны, если только вы не впитаете их настолько, что сможете применить их в любой момент. Так что вам лучше взять книгу и трубку и провести тихий час у камина, пока я буду усваивать интеллектуальную пищу, которой мы только что насладились. Да и вы сами можете немного поразмышлять.
С этими словами Торндайк удалился, а я, следуя его совету, придвинул свой стул поближе к огню и набил трубку. Читать мне совсем не хотелось. Любопытная история, которую я только что услышал, и решимость Торндайка заняться ею, расположили меня к размышлениям. Кроме того, как подчиненный, я должен был заниматься его делами. Поэтому, раздув огонь и хорошенько раскурив трубку, я вновь предался мыслям о странностях дела с завещанием Джеффри Блэкмора.
Глава VII. Клинопись
Изумление, обычно сопровождающее Торндайка, особенно у адвокатов, объяснялось привычкой моего друга смотреть на события с необычной точки зрения. Он видел вещи не совсем так, как их видят другие люди. У него не было предрассудков, и он не знал условностей. Когда люди были уверены в себе, Торндайк сомневался. Когда они отчаивались, он питал надежды, и так получилось, что он часто брался за дела, которые с презрением отвергались опытными юристами, и, более того, с успехом их завершал.
Так было и в том единственном деле, в котором я ему помогал – известном, как «Дело об отпечатке большого пальца». Там мой друг столкнулся с видимостью невозможности. Но после тщательного анализа, Торндайк перевел его из категории невозможного в категорию возможного, затем из просто возможного в вероятное, а из вероятного в несомненное. И в итоге триумфально выиграл дело.
Я пытался представить, что Торндайк может сделать с нынешним делом? Он не отказался от него, хотя рассматривал эту возможность и, возможно, обдумывал ее в этот самый момент. В данном случае человек составил свое собственное завещание, возможно, сам его написал, добровольно принес его в определенное место и заверил в присутствии компетентных свидетелей. Не было никакого намека на принуждение или на влияние извне. Завещатель был признан вменяемым и полностью осознающим свои действия. Если завещание не соответствовало его желаниям, что, однако, не может быть доказано, значит ошибка вызвана его собственной небрежностью при составлении документа, а не какими-либо необычными обстоятельствами. И проблема, над которой, похоже, размышлял Торндайк, заключалась в том, как опротестовать завещание.
Я еще раз сопоставил все детали из прослушанных мною показаний, но, как ни крути, я не смог извлечь из них ничего, и вынужден был согласиться с оценкой мистера Марчмонта. Один момент вызывал во мне любопытство – почему Торндайк хочет осмотреть комнаты, где жил покойный Джеффри Блэкмор? Он, правда, не проявлял особого рвения, но я видел, что вопросы, которые мой друг задавал Стивену, были направлены на то, чтобы получить возможность увидеть квартиру своими глазами, а не просто с целью получить информацию.
Я все еще размышлял на эту тему, как мой коллега вернулся, сопровождаемый бдительным Полтоном с чайным подносом, и я сразу же набросился на него.