Регина недоверчиво уставилась на Клаудиу. Клаудиа молча кивнула в сторону соседнего помещения. Три небольших сундучка стояли возле двери в сокровищницу.
Не говоря ни слова, Регина судорожно сглотнула и направилась в офис. Георг общался с двумя молодыми людьми. Регина вышла на улицу. В глухом уголке парка, оставшись одна, она набрала номер.
Симон уже больше часа с воодушевлением осматривал экспозицию. Когда он оказался в зале, называемом Красным, у него просто захватило дух. Ювелир Августа Сильного, Иоганн Фридрих Диглингер, воссоздал один из эпизодов жизни при дворе курфюрста. В зале, оформленном в стиле барокко, он разместил сто тридцать две отлитые из золота и раскрашенные фигуры придворных. Их позы, искусно выполненные костюмы полностью соответствовали духу того времени. Абсолютное чувство пространства, понимание культурных традиций того времени, мастерство, с которым были выполнены скульптуры, не могли оставить равнодушным ни одного подлинного ценителя искусства.
Наконец Шустер добрался до Желтого зала, в котором была представлена ювелирная коллекция, и остановился напротив одной из витрин, чтобы лучше рассмотреть продолговатый, искрящийся зелеными лучами бриллиант Зеленый дрезденский, образующий с несколькими бриллиантами меньшего размера своеобразный гарнитур из драгоценных камней. В этот момент зазвонил мобильный. Он, торопясь, достал аппарат, чтобы как можно быстрее начать и закончить такой неуместный в этой обстановке разговор.
— Да, — злобно прошипел он в трубку.
— Симон? — спросила Регина, так как не очень хорошо слышала его.
— Конечно. Кто же еще?
— Они нашли сокровища. Несколько минут назад. Три тяжелых сундука. Обшиты металлическими скобами. Здесь открыть нельзя…
Шустер почувствовал слабость в коленях…
— Алло. Симон, ты слушаешь?
— Да, — ответил он еле слышно. — Когда все будет готово?
— Сегодня вечером, как считает Клаудиа, все будет выглядеть как до раскопок. Я должна передать тебе, что машина придет завтра до обеда.
— С материалами все уладили?
— Да. Все идет по плану.
— Хорошо. Сегодня мы не должны больше видеться. Держитесь.
— Ты тоже.
Симон подошел еще раз к бриллианту, задумчиво улыбнулся и, окрыленный, покинул музей. Сегодня он увидел достаточно.
После обеда они убедились, что дверь на склад заперта, и начали выкладывать мешки с землей на пол жилой комнаты. Если кто-то войдет в павильон, они услышат это по громкой связи, а Регина станет искать ключи так долго, пока Клаудиа не скажет ей по сотовому телефону, что можно открывать.
Фердинанд выкладывал мешок за мешком и перетаскивал их в сокровищницу. Клаудиа вскрывала мешки и высыпала землю обратно в яму. Она делала это с помощью лопаты, чтобы тем, кто их прослушивал, — если их прослушивали, — казалось, что в павильоне продолжают копать.
Они работали пять часов, их никто не беспокоил. К концу дня сил не осталось вовсе. Вечером Регина принесла им колбасу, сыр и хлеб, а также купленную еще днем курицу-гриль. У них хватило сил только на то, чтобы установить кровати. Фердинанд и Клаудиа улеглись спать в девять и тотчас уснули. Георг, напротив, почти до полуночи просидел за компьютером. Нацепив наушники, он занимался тем, что с помощью специальной программы создавал из массы звуков, которые удалось записать во время раскопок, специальный звуковой ряд. Он смешивал звуки голосов, шорох выкапываемой земли, звуки перетаскивания мешков. Постоянно варьируя громкость и тембр сигнала, Георг добился желаемого результата. Он записал все на чистый компакт-диск. У него получилась пятичасовая хроника того, как Клаудиа и Фердинанд ведут раскопки сокровищ. Он еще раз прослушал получившееся произведение и, удовлетворенный проделанной работой, выключил компьютер. Только после этого молодой человек направился в гостиницу.
— Наконец, — простонал человек, уши которого опять оттопырились, едва он снял наушники. — Теперь до утра ничего не будет слышно.
Он был один в грузовом отсеке темно-синего фургончика без окон. Фургон стоял неподалеку от парка на Линденгассе. Предвкушая отдых, человек взглянул на свое походное ложе, установленное здесь же, открыл еще одну бутылку пива и взялся за телефон. Клаус Рубен ответил тотчас.
— Георг только что покинул павильон… Я не знаю, чем он занимался. Звуки были такие, словно работал компьютер… Нет, Клаудиа и Фердинанд спят уже с девяти часов. Да. Утром Ули будет здесь… Конечно, я никуда не уйду, только помочиться… Да, поставлю магнитофон на запись, как договорились… Взаимно, спокойной ночи.
Он медленно допил свое пиво и покачал головой. Это была довольно странная работа. Кроме него, никто не мог вступать в контакт с Рубеном. Для этой работы Клаус набрал только юнцов. Почему так, ему было неизвестно. Задача была записывать, как идут раскопки. Только это. Ну да какое ему дело? В конце концов, Рубен платил хорошие деньги.
Симон сидел в номере. Перед ним стояла бутылка любимого вина. Нераспечатанная. Утром операция вступит в решающую фазу. Нужно иметь ясную голову. Ясную, как никогда прежде. Еще до полуночи — а это было для него редкостью — Симон улегся в постель и быстро уснул.
ГЛАВА 23
Клаудиа и Фердинанд удовлетворенно огляделись. Почва в сокровищнице мало чем отличалась от той, что была снаружи павильона. И если особенно не приглядываться, вряд ли можно было заметить, что в этом месте производилась выемка грунта. Три сундука были упакованы в картонные коробки, очень похожие на такие же с материалами для «Дрезден-Вербунг». Здесь же стояли упакованные кровати и инструмент. Тем не менее все выглядело довольно забавно: прошло уже более часа, как они закончили свои сборы, а из динамиков в сокровищнице продолжали раздаваться звуки раскопок и перетаскивания земли вперемешку с их голосами. Георг великолепно сделал свою работу. Это были, конечно, звуки, отличавшиеся от реальных, но очень похожие… Да и Клаудии с Фердинандом было не до этого. «Узники» радовались, что наконец могут покинуть место своего заточения.
Им не пришлось долго ждать, когда офис наполнится людьми. Регина заглянула на склад и кивнула им. Клаудиа и Фердинанд вышли в переполненное помещение, смешались с публикой, взяли с полок несколько буклетов и с небольшим интервалом друг за другом покинули офис. Они пошли в разные стороны. Было маловероятно, что в суете фестиваля кто-то мог заметить их. Но на всякий случай они проверяли, нет ли слежки.
Как только Фердинанд покинул павильон, Георг позвонил:
— Алло. Господин Винтер! Пришлите прямо сейчас кого-нибудь, чтобы забрать коробки с материалами. Да, я все подготовил… Примерно через час? Прекрасно, большое спасибо.
Симон вышел из гостиницы в десять часов. В фойе сидел тип, которого он уже неоднократно видел. Это был один из следивших за ним последние дни.
«Ну, дружок, сегодня я тебя удивлю», — подумал Симон и двинулся к мосту Августусбрюкке. Проходя мимо рынка, он заказал по мобильному телефону такси на угол Риттерштрассе. Не спеша он шагал в направлении выбранного для побега места. Это была пешеходная зона. Пару раз он остановился, чтобы посмотреть в витрины магазинов. Немного не доходя до места, он увидел, что такси уже ждет его. Почти на самом углу улицы Симон внезапно обернулся. Брюнет, который его преследовал, находился на расстоянии примерно пятидесяти метров и сразу отвернулся, делая вид, что находится здесь случайно. В этот момент Симон подбежал к такси и запрыгнул в машину.
— Пожалуйста, к Центральному вокзалу, быстрее. Я опаздываю.
Автомобиль тронулся, Симон оглянулся и увидел искаженное от злобы лицо своего преследователя. Тот, видимо, понял, что поймать в пешеходной зоне такси просто нереально. На Центральном вокзале Симон купил газеты и взял другое такси до станции Радебойль. Там он сел в электричку, идущую в Мейсен. С Центрального вокзала в Мейсене дошел до рыночной площади, зашел в ресторан и заказал обед. Теперь придется несколько часов подождать.
Георг узнал фургон «Дрезден-Вербунг» сразу. Он встретил машину у входа в павильон и пожал руку водителю, пожилому, казавшемуся усталым человеку. Тот был предпенсионного возраста, ростом едва по плечо Георгу, носил темную кепку и явно был не в духе.