Марат был не только начальником охраны Арчугова, но и ее любовником. Очень удобно. Такое положение дел позволяло Ларисе полностью контролировать бывшего мужа. Она раньше всех узнавала о его новых интрижках, о рабочих проектах, удачных гешевтах и любых неприятностях.
— А может, он сам свалил? Ты об этом не подумал? Может, он какую-нибудь подлянку придумал для нас?
— Какую? И зачем? — огрызнулся Марат.
Лариса не ответила, просто продолжила бросаться обвинениями.
— Идиот, как можно было допустить такое! — Дальше последовал поток безобразной жесткой брани. При всем своем воспитании и безупречных манерах Лариса любила иногда дать выход эмоциям в самой свободной форме.
— Хватит вопить. Я уже сто раз объяснял. Все шло как обычно. Он отправился на свидание к Вике, отключил телефон, обещал сам позвонить, когда освободится. Что мне надо было делать? Третьим с ними в постель залезть? — не менее зло ответил Марат, вылезая из кресла и нависая над Ларисой.
Как и полагается начальнику охраны, Марат был высоким здоровяком, особенно внушительно он смотрелся рядом с миниатюрной Ларисой.
— Он не доехал до Вики! — проорала ему в лицо Лариса.
В принципе, все подробности похищения Арчугова были ими уже сто раз проговорены. И в тысячный раз обвинять в случившемся Марата не было никакого смысла, но очень хотелось выместить на ком-то свое раздражение.
Особенно после сегодняшних новостей. Лариса вернулась за рабочий стол и, упав в кресло, потерла виски.
— Расскажи еще раз, что сказал следователь? — попросила она Марата уже спокойным голосом.
— Пока тело Арчугова не найдено, он будет считаться без вести пропавшим. Фирма будет работать как работала, в отсутствие Арчугова руководить делами будет Олег Чемезов. Он зам, это логично.
— А если тело вообще никогда не найдут?
— Лет через десять признают по суду погибшим, — пожал плечами Марат.
— Меня это не устраивает, — жестко произнесла Лариса.
Мария Арчугова щелкнула пультом, выключая телевизор. Об исчезновении мужа трубили на всех каналах. И как только пронюхали? Плохо это или хорошо, Маша пока не понимала. Ясно только одно: Бориса больше нет. А значит, нет и развода, и она в глазах закона остается его законной женой. Маша самодовольно скривила губы.
С Арчуговым они были женаты почти пять лет, когда они расписались, Маша уже была беременна сыном. Собственно, поэтому они и расписались, бежать с ней в загс Арчугов не торопился. Да-а. Борис был бабником и жмотом. Все пять лет их брака он ей изменял, скрупулезно проверял, на что она тратит деньги, и не разрешал одной ездить на отдых. Только с сыном. А полгода назад вообще собрался разводиться. Заявил, что устал от скандалов. Сволочь.
Что ж, развод отменяется, и это надо отпраздновать. Маша поднялась с дивана, дошла до бара и, ловко откупорив бутылку шампанского, налила себе высокий объемистый бокал.
— За свободу! За бабки! — громко провозгласила она, опрокидывая шампанское в себя. Великосветскими манерами Маша не злоупотребляла. Да и наплевать. С бабками она и так проживет.
С бабками… С бабками… Маша вернулась на диван. Арчугова больше нет, но бабки остались, и остались его компаньоны, и сотрудники, с которыми за эти самые бабки, очевидно, придется побороться. Маша вздохнула, но не безнадежно, а решительно: что ж, драться она умеет, было бы за что! Они еще не знают, с кем связались, пригрозила она потенциальным противникам. Но драки — это потом, а пока…
Маша взглянула на часы. Наум с няней вернутся с прогулки часа через полтора. Может, устроить себе праздник и прошвырнуться по магазинам? Кредитка при ней. И Маша поспешила одеться.
— Ну что, Павел Петрович, понравилась передачка? — спросил капитана Сафонова начальник Следственного комитета города полковник Лукьянов. — По всем каналам крутят. Бизнес-сообщество волнуется. Адвокаты и маститые журналисты версии выдвигают, проводят круглые столы, интервью, нас, грешных, через слово поминают.
— Да видел я, — угрюмо кивнул капитан.
— Очень хорошо. Значит, все понимаешь. Отчитываться мне будешь каждый день. Пресс-конференции я беру на себя. Я слышал, у этого Арчугова родни уйма?
— Да уж. Одних жен три штуки, плюс дети, любовницы… Хватает, одним словом.
— Вот-вот. Поосторожнее с ними, во всяком случае, пока шумиха не утихнет. А она рано или поздно утихнет, — мудро подытожил полковник. — Так что дерзай.
— Дерзай! — крякнул Павел Петрович. — На мне еще труп Колокольникова висит.