Элеонор продолжала считать это шуткой, но чем больше они говорили об этом, тем больше она поддавалась искушению, хотя она понимала, что это нехорошо. На самом деле, ди Стефано ей не очень нравился. Она говорит, он всегда старался побольше получить и поменьше сделать. Но он вновь и вновь заводил разговор о том, что Элеонор иначе никак не вырваться из дома Макафи, и смеялся, представляя, как забавно усыпить весь город. Элеонор в конце концов решила, что задуманное им справедливо, и показала ди Стефано, где найти формулу Биркенштейна и ключ от музея. Она не думала, что он запросит десять тысяч выкупа, и, конечно, не думала, что он попытается использовать лекарство еще где— нибудь для других преступлений.
Мистер Себастьян кивнул.
— Формула доктора Биркенштейна дает почти неограниченные возможности преступнику, — сказал он. — Он может грабить банки, очищать ювелирные магазины, в сущности, делать все, что придет ему в голову.
— Теперь ему предстоят тяжелые времена, — заметил Боб, — так как его обвинили в вымогательстве и в краже со взломом, кроме того, в похищении людей, не говоря уж о сопротивлении при задержании. Если использование лекарства против одного человека с целью совершения преступления карается законом, то ди Стефано— то усыпил целый город. Разве это человек? Он думал, что его не поймают. Не знаю почему, но это так.
— Обычная ошибка преступников, — сказал мистер Себастьян. — Никто из них не думает о расплате за преступление. А что Хоффер? Где он?
— Ушел с позором из Фонда Спайсера, — ответил Юпитер. — Вероятно, отделается всего лишь штрафом, зато теперь известно, что это он предпринял злостную попытку подорвать репутацию Брэндона. Сейчас ему придется позаботиться о своей собственной репутации. Ну и, конечно, он не получит премию Спайсера. Совет Фонда решил, что в этом году ее никто не получит.
— Самое смешное заключается в том, что Хоффер мог бы быть получить деньги, если бы только сохранял терпение и не трогал Брэндона. Работа Хоффера признана очень ценной.
— Что известно о костях? — спросил мистер Себастьян.
— Оба скелета заперты в шкафу у шерифа, — сказал Юпитер. — Они не могут быть возвращены владельцам, пока не закончится следствие по делу ди Стефано и Хоффера. Ньют Макафи совсем с ума сошел, потому что не может открыть свой музей. Доктор Брэндон отправился в Сакраменто на встречу с губернатором, чтобы тот объявил склон горы, принадлежащий Макафи, своего рода заповедником и дал разрешение Терреано и ему продолжить раскопки. Кроме того, он надеется получить доступ к уже имеющимся костям и изучить их до того, как они будут выставлены на всеобщее обозрение.
— Элеонор Хесс отправится в свой голливудский дом. Арендаторы сообщили Макафи, что уезжают, так что она поселится в нем и устроит общежитие для девушек, не имеющих жилья в городе. При этом она сможет получать кое— какой доход, чтобы оплачивать учебу в колледже, и ей не будет так одиноко.
— Правильно, — одобрил мистер Себастьян. — А что с необыкновенным лекарством доктора Биркенштейна?
— Когда ди Стефано арестовали, в кармане у него, оказывается, был листок бумаги, — сообщил Пит. — Пока помощник шерифа, сняв с него наручники, делал запись в книге арестованных, он его съел. Все думают, что на нем была записана формула. Ди Стефано заявил, что уничтожил все записи доктора Биркенштейна. Пока и в самом деле ничего не нашли.
— Итак, все хорошо, что хорошо кончается, — подытожил мистер Себастьян.
— За исключением того, что никто не знает, могло ли лекарство принести пользу человечеству, — сказал Юпитер.
— Действительно, — согласился с ним мистер Себастьян. — Юпитер, а как ты догадался, где Хоффер спрятал пещерного человека?
— Это и вправду была только догадка, — не стал скрывать Юпитер, — но мысль о склепе показалась мне логичной. Хоффер не мог прятать кости где-нибудь в Фонде, и у него не было времени подыскать для них место получше, ведь он действовал ночью, представляете, босиком и почти голый.
— Люди шерифа нашли кости в одной из ниш. Кстати, все ниши были пустые, потому что людей перезахоронили на кладбище в Сентердейле, когда церковь закрыли и продали церковное имущество.
— Понятно, — сказал мистер Себастьян. — Что ж, хорошо. Меня только огорчают несъедобные лепешки и ужасный дынный напиток. Поэтому, если вы не возражаете, мы пойдем есть отличные гамбургеры к Марвину.