Рита все еще спала, ее лицо было спокойным. Егору не хотелось ее будить, но он должен был убедиться, что она заперлась после его ухода.
— Рита...
— Что случилось? — она моргнула, просыпаясь, и прищурилась, когда он включил лампу у кровати.
— Мне нужно срочно быть в полицейском участке. Допросить Евгения, пока не пришел адвокат. Я бы предпочел взять тебя с собой, но это займет много времени. Закрой за мной дверь.
— Когда ты вернешься?
Этот вопрос застал его врасплох. Какая-то часть его хотела вернуться в гостиницу, но он понимал, что она все еще нуждается в его защите, поэтому сказал коротко:
— Я позвоню. — Выражение лица девушки было трудно прочесть, но ему показалось, что он увидел замешательство и намек на разочарование.
— Будь осторожен.
Он поцеловал ее в лоб, зная, что это все, что он может себе позволить, если хочет добраться до полицейского участка в ближайшие несколько минут. И даже этого простого жеста любви было достаточно, чтобы пробудить медленно закипающую боль тоски, которая мучила его с каждым шагом, который он делал, отдаляясь от нее.
Черт, у него серьезные неприятности.
***
— Его освободили? — Егор уставился на капитана Ефименко.
— За пять минут до твоего появления.
— Почему вы мне не позвонили?
— Я звонила. — Егор проверил свой мобильник, с ужасом обнаружив, что он выключен. А вдруг Рита ему звонила? Но от нее звонков не поступало, и он позволил себе расслабиться. — Почему вы его отпустили?
— У него было надежное алиби на момент смерти Алисы и правдоподобное на момент убийства Лизы. Это были единственные жертвы, которых мы могли связать с ним. Поэтому нам пришлось его освободить.
— Но это и не говорит нам, что он не связан с другими преступлениями.
— Но это и не значит, что он это сделал.
Егор разочарованно вздохнул. А он так некрасиво поступил с Ритой. Ушел, бросил после того, как занимался с ней любовью. Должно быть, она в ярости. Или ей очень больно. А может и то, и другое.
— А как на счет того, что он поменял фамилию?
— В двадцать лет у него случился нервный срыв, и он на несколько месяцев попал в больницу. Сказал, что сменил фамилию, как только вышел, чтобы начать новую страницу в своей жизни. — Ефименко пожала плечами. — Он дал нам разрешение связаться с больницей, где он проходил курс лечения. Они отправили по факсу дату поступления, подтвердив это.
Она протянула Егору лист бумаги.
Дата наверху привлекла его внимание: “14 апреля”.
— Это что-нибудь значит?
Кристина была убита в ночь на 13 апреля.
— Может быть. Сказал ли Юркевич, что вызвало его срыв?
— У него были проблемы в колледже. — И капитан назвала колледж, в котором он учился. Это было то же самое учебное заведение, где училась Кристина. Но он не мог вспомнить, говорила ли она ему о Евгении Пожидаеве. Но может быть, она писала ему в своих письмах?
— Мне нужно кое-что проверить. Могу я получить копию этого документа?
— Да, конечно. Это что-то значит для вас? — капитан нахмурилась.
— Пока не могу сказать. Но собираюсь выяснить, — Егор быстрым шагом покинул кабинет.
Продолжение
Глава 26. Рита смотрела на мерцающую вуаль на своем отражении
Рита закрыла глаза и подставила лицо под струю душа, позволяя воде смыть горячие слезы, стекающие по щекам. Она даже не могла сердиться на него. В конце концов, он ясно выразил свою позицию:
"Мы просто два человека, наслаждающиеся друг другом".
И ей определенно все нравилось. То, что он сделал с ее телом, останется с ней надолго. Горячая вода и гель для ванны никак не могли стереть его запах, мускусный жар его кожи на ее коже, на ней, внутри нее, сводя ее с ума от желания. Но никаких жалоб. Нет.
И все-таки неужели ему действительно нужно было бежать, оставив ее одну, разрываемую противоречиями?
Сама виновата. Думала, что это легко заниматься любовью с мужчиной, одержимым другой женщиной. Женщиной, которой больше нет. И ее убийцей.
Многих женщин устраивало такое положение вещей. Но она не была одной из них. Она мечтала, чтобы это было больше, чем пара тел, делающих то, что задумано природой. Она хотела значить для Егора намного больше.
Видимо, у нее не получилось.
Она закончила смывать шампунь с волос и выключила воду. Слезы вернулись, оставляя горячие дорожки на ее щеках, когда она ступила на коврик в ванной. Она завернулась в полотенце и встала перед раковиной. В туманном зеркале ее отражение было неузнаваемым пятном света на темном фоне. Она схватила полотенце для рук и вытерла запотевшее зеркало.