— Он действовал, без сомнения, очень ловко, — признал Альфред Хичкок. — Но вы оба, Пит и Хамид, не теряли саркофаг из виду. Метод путешествия внутри него — это определенно нечто новенькое. Я хорошо представляю себе, Джонс-младший, как тебе потом удалось найти саркофаг. Но затем опять возникает загвоздка, которой я не могу понять. — Он наморщил лоб и посмотрел на мальчиков. Они даже съежились под его строгим взглядом.
— А что именно? — спросил Юп совсем робко, что было трудно от него ожидать.
— Твои друзья потеряли тебя и синюю полуторку из виду, — зарокотал Альфред Хичкок мощным басом. — Как же они тогда сумели оказаться там в тот единственно нужный момент, когда ты схватил профессора Фримена, лишив его свободы действий, именно в тот момент, когда тебе больше всего была нужна их помощь?
— Пит лучше всех сможет это объяснить, — предложил Юп.
— Факт, — сказал Пит. — То есть я хотел сказать, ну да, конечно. Это было, собственно, так: после того как мы нигде не смогли обнаружить синий грузовик, мы пришли к выводу, что во всем виноват Ахмед. Тогда мы поехали к профессору Ярбору, взяли его с собой и отправились прямиком на квартиру к Ахмеду. Ахмед в это время прощался как раз с двумя торговцами коврами. Мы сказали ему про кражу, и он был искренне поражен. Так как воровство, судя по всему, исходило не от него, мы решили обратиться в полицию. Но сначала профессор Ярбору хотел еще посоветоваться со своим другом профессором Фрименом, как лучше представить дело полиции. И тогда…
— Стоп! Достаточно, — пробурчал Альфред Хичкок. — Я уже все понял. Вы быстро поехали к Фримену. Перед его гаражом стоял тот самый синий грузовик. По телефону, как они условились, он распорядился, чтобы воры доставили саркофаг — как и планировалось первоначально — прямо к нему, поскольку появилась гарантия, что вмешательство третьих лиц исключается. И из-за того, что Ярбору хотел получить совет друга, вы в самый кульминационный момент оказались в эпицентре событий.
— Точно, — подтвердил Юп. — Гарри и Джо арестованы. Они уже и раньше несколько раз привлекались к суду. А профессор Ярбору, между прочим, очень заступается за Фримена. Он говорит, Фримен — не матерый преступник и, возможно, никогда больше в своей жизни не совершит ничего противозаконного. Профессор Фримен подал прошение в университет о своем уходе и хочет уехать на Средний Восток, чтобы применить там свои обширные знания в области восточных языков, поставив их на службу ООН. Профессор Ярбору собирается отправить все драгоценности в Египет. Сфинкса мы вернули миссис Сэлби, а Хамид с Ахмедом уже уехали назад в Ливию. Они очень рады, что весь обман был раскрыт своевременно. Хамид обещал прислать нам настоящий восточный ковер для нашей штаб-квартиры, в узор которого будут вплетены в качестве основного мотива наши вопросительные знаки. Да, теперь, пожалуй, я сообщил вам обо всем до конца.
— Нет, а вот и нет! — возразил раскатистым басом Альфред Хичкок, пристально и неотступно глядя на Юпа. — Ты упустил из виду самую главную тайну всего дела. А именно — каким образом мумия шептала?
— Ах да, верно. — На круглом лице Юпа мелькнула, как тень, сдержанная улыбка. — То было искусство чревовещателя — точно так, как с самого начала предположил отец Боба.
Взгляд мистера Хичкока стал еще строже.
— Юный друг, я с давних пор прекрасно разбираюсь в зрелищном бизнесе. И отлично знаю, что чревовещатели не способны демонстрировать, так сказать, свое искусство на расстоянии. Они создают лишь иллюзию, что неодушевленный предмет говорит, но этого обмана они достигают только, если сами находятся в непосредственной близости от объекта. На расстоянии их трюк с голосом не срабатывает.
Боб с Питом переглянулись. Они тоже всегда считали, что чревовещатель не может работать на расстоянии. Но вместо ответа Юп только кивнул.
— Конечно, — подтвердил он. — Но профессор Фримен сумел это сделать. Он постоянно находился так далеко от места событий, что поначалу я даже не подозревал его. Это было, конечно, ошибкой с моей стороны, поскольку именно он владел множеством восточных языков, и уж если кому-то могло удаться заставить мумию якобы шептать на древнеарабском, то это сумел бы сделать в первую очередь профессор Фримен. Но у меня впервые зародилось подозрение, только когда я установил, что кошка была замаскирована. При этом мне пришла в голову мысль, что и вся история с Сардоном тоже выглядит довольно странно. Я задал себе вопрос: действительно ли Сардон был нищим, или за этой маской кто-то скрывается? Если это так, то им мог быть только профессор Фримен. Потому что его отцу, участнику экспедиции профессора Ярбору, тоже было известно про мумию, и Фримен был единственным человеком в радиусе происходящих событий, кто мог свободно беседовать с Хамидом — старшим и потом, в разыгранном им трансе, также свободно говорить еще и на других восточных языках.
— Вот это я называю логическим мышлением. — Великий режиссер одобрительно кивнул. — Но на мой вопрос ты так и не ответил.
— Нет еще, но я сейчас это сделаю, — сказал Юп. — Будучи экспертом по языкам, профессор Фримен очень умело обращается с различными типами микрофонов и записывающей и звуковоспроизводящей аппаратурой. Вы наверняка знаете, что теперь существует такой специальный параболический микрофон, с помощью которого можно улавливать произносимые слова с расстояния в несколько сотен метров.
По лицу Альфреда Хичкока ясно было видно, что его уже почти осенило.
— Конечно! — сказал он. — Дальше, молодой человек!
— И точно так же существует еще направленный усилитель, который может передавать по прямой голос на много сотен метров, направляя его на очень конкретную цель.
У профессора Фримена есть такой усилитель на балконе. Его дом расположен примерно в трехстах метрах от дома профессора Ярбору по другую сторону ущелья, точно напротив. Так вот, профессор Фримен записал на пленку слова, звучавшие как древнеарабский. В подзорную трубу он наблюдал, когда его друг Ярбору работает в своем музее при открытых окнах — профессор Ярбору, собственно, не выносит закрытых помещений — и тогда ему оставалось лишь включить магнитофон и направить записанный шепот через ущелье, причем с такой степенью точности, , что его мог слышать только тот, кто находился в непосредственной близости к мумии. Обычно он это проделывал во второй половине дня, когда возвращался из университета, и то только тогда, если профессор Ярбору был в зале один, — за исключением того раза, когда я переоделся профессором Ярбору. Этим и объясняется то обстоятельство, что мумия якобы узнавала профессора Ярбору и шептала только тогда, когда он был рядом с ней.
Изъявив готовность приехать и послушать мумию, профессор Фримен включил магнитофон перед тем, как выйти из дома. Запись была произведена таким образом, что первые несколько мгновений ничего не было слышно, а потом появились странные слова и звуки, длившиеся то время, пока он был в пути. Как только он вошел в дом к профессору Ярбору, шепот прекратился. Он действовал наверняка и хотел избежать любого подозрения на свой счет.
В тот вечер, когда Гарри и Джо надели на себя шакальи маски и отправились за мумией, профессор Фримен преспокойненько поднялся наверх и направил усилитель на сей раз на Уилкинса. Он знал, что повергнет этим старого человека в настоящий шок… Так что видите, эта направленная передача голоса на расстояние действительно была своего рода техническим, а можно также сказать, автоматическим чревовещателем.
— Поразительно, — задумчиво произнес Альфред Хичкок. — Значит, миссис Сэлби опять получила своего кота Сфинкса, мумия больше не шепчет, ювелирные драгоценности вернутся назад в Египет, и дело можно считать закрытым — тайна разгадана. Я только спрашиваю себя, в какую еще авантюру вы ринетесь, ребятки, в следующий раз.
— О-о, — сказал Боб и вытащил из кармана какую-то записку, — тут у нас есть несколько возможностей. Вот, например…
— Нет! — Альфред Хичкок поднял, как бы защищаясь, руку. — Ничего не рассказывайте мне! Иначе я из любопытства, еще чего доброго, займусь этим и запущу свои важные неотложные дела. Вы можете преподнести мне нежданно-негаданно очередной сюрприз, когда дело будет сделано. А пока прощайте, мои друзья, мне действительно нужно работать.