- Его все еще оперируют? Было без четверти девять.
- Начали около четырех!
- Что слышно?
По коридору сновали санитарки с тазами, кувшинами и подносами. На ,подносах среди склянок и пробирок громоздились блестящие никелем инструменты.
- Ничего... Я сунулся было в эту вот дверь, налево, но старуха...
Это был кабинет старшей медсестры - дракона, как окрестил ее Креак. Мегрэ постучал. В ответ послышалось неприветливое "Войдите".
- В чем дело?
- Извините за беспокойство, сударыня. Я комиссар уголовной полиции....
Холодный взгляд женщины, казалось, говорил: ну и что?
- Я хотел бы узнать о состоянии инспектора, которого сейчас оперируют...
- Прооперируют, тогда и узнаете! Пока он жив, ведь профессор еще в операционной...
- Говорил ли он, когда его привезли? Она посмотрела на него, как на дурачка.
- Он с ведро крови потерял, нужно было срочно переливать!
- Как по-вашему, когда он придет в сознание?
- Спросите об этом профессора!
- Я был бы вам очень признателен, мадам, если бы вы поместили больного в отдельную палату. Это очень важно. Около него будет дежурить инспектор...
В этот момент дверь операционной отворилась, и в коридор вышел мужчина в белой шапочке и забрызганном кровью фартуке поверх халата.
- Господин профессор, этот человек...
- Комиссар Мегрэ... - представился Мегрэ.
- Очень рад...
- Он еще жив?
- Пока да... Надеюсь, он выкарабкается, если не будет осложнений.
Пот ручьями струился по лбу профессора, а взгляд выдавал крайнюю усталость.
- И вот еще что... Совершенно необходимо поместить его в отдельную палату...
- Мадам Драсс, распорядитесь! Прошу извинить. Размашистым шагом он прошел в свой кабинет. Дверь операционной снова отворилась, и санитар выкатил носилки, на которых под простыней угадывались очертания человеческого тела.
Была видна только верхняя часть осунувшегося, помертвевшего лица. Мегрэ с трудом узнал Лоньона.
- Бернар, поместите больного в двести восемнадцатую палату.
- Слушаюсь, мадам.
Она пошла за санитаром, Мегрэ, Лапуэнт и Креак последовали за ней.
Тусклый свет падал из высоких окон на скорбную процессию, которая медленно тянулась по коридору. Они проходили мимо ровных рядов больничных коек. Все было как в страшном сне.
Их догнал студент-практикант, вышедший из операционной.
- Вы его родственник? - спросил он Мегрэ.
- Нет, я комиссар Мегрэ.
- О, это вы...
Юноша с любопытством посмотрел на комиссара, словно бы проверяя, так ли он представлял его себе раньше.
- Профессор сказал, что он, пожалуй, выкарабкается, - заметил Мегрэ.
Это был какой-то особый мир, где голоса звучали приглушенно и вопросы эхом замирали в воздухе.
- Ну, раз он так сказал... - ответил практикант.
- Как вы думаете, когда он придет в себя? Так. Теперь и этот глаза выпучил! Будто его бог знает о чем спросили! Старшая медсестра остановила полицейских перед дверью.
- Сейчас нельзя!
Понятно, предстояло снять раненого с носилок, уложить его, и вообще, судя по всему, хлопот с ним было еще много. Две санитарки пронесли мимо них лекарства и кислородную подушку.
- Если хотите, оставайтесь в коридоре, хотя я вообще против этого. Для посещений отведено специальное время.
Мегрэ посмотрел на часы.
- Я, пожалуй, пойду, Креак. Постарайтесь быть около него, когда он придет в себя. Если он заговорит, запишите все подробно...
Мегрэ не чувствовал обиды, но все же ему было немного не по себе: он не привык к такому приему. Его известность не производила никакого впечатления на здешних людей, для которых жизнь и смерть имели совсем иной смысл, чем для всех остальных.
Во дворе он облегченно вздохнул, раскуривая трубку. Лапуэнт тоже закурил.
- Иди-ка ты спать, - сказал Мегрэ, - подбрось меня только до Монмартра к мэрии восемнадцатого района.
- А может, мне лучше остаться с вами, шеф?
- Ты ведь ночью дежурил...
- В моем возрасте это полбеды!
Они были в двух шагах от мэрии. В дежурке трое инспекторов в штатском "буржуа", как их называли, - отстукивали что-то на машинках. На вид ни дать ни взять исправные клерки.
- Добрый день, господа!.. Кто из вас в курсе дела?
Он знал их всех если не по именам, то в лицо. Завидя Мегрэ, они встали.
- Все и никто...
- Послали кого-нибудь к мадам Лоньон?
- У нее Дюрантель.
В комнате было накурено, грязно, весь пол затоптан.
- Лоньон вел какое-нибудь дело? Они нерешительно переглянулись. Наконец один из них, низенький толстяк, сказал:
- Мы уже сами об этом думали... Но вы ведь знаете Лоньона, господин комиссар. Стоило ему напасть на след, он сразу напускал на себя секретный вид... Бывало, неделями расследует какое-нибудь дело, а нам ни слова...
"Еще бы, - подумал Мегрэ, - ведь успехи бедняги Лоньона обычно приписывали другим!"
- Так и в этот раз он недели две с нами в прятки играл, а иногда приходил с таким видом, будто готовит нам сюрприз.
- И словом ни о чем не обмолвился?
- Нет. Нам только бросилось в глаза, что он старался попадать в ночные дежурства...
- Где он дежурил?
- Патрули несколько раз видели его на авеню Жюно, недалеко от того места, где в него стреляли... Но в последнее время и там его не замечали... Он выходил в девять часов вечера и возвращался под утро часа в три или четыре... Случалось, что и всю ,ночь не приходил.
- Никаких донесений он не оставил?
- Я просмотрел журнал. В свои дежурства Лоньон записывал: "Был в городе", - и все.
- Вы послали людей на место происшествия?
- Троих во главе с Шинкье.
- Журналисты уже пронюхали?
- Покушение на инспектора от них не скроешь! С нашим начальством будете говорить?
- Не сейчас.
Лапуэнт снова сел за руль и повез Мегрэ на авеню Жюно. Деревья стояли почти голые, последние листья, падая, прилипали к мокрой мостовой. Он остановил машину у одного из домов - пятиэтажного здания, вокруг которого собралась толпа человек в пятьдесят. Дождь все еще моросил, но зеваки и не думали расходиться. Полицейские в форменных плащах-накидках выстроились в каре у парадного, оттеснив людей с тротуара.
Мегрэ вылез из машины и стал пробираться сквозь толпу под грибами намокших зонтов. Фоторепортеры тут же метнулись к нему, словно стая гончих:
- Минуточку, комиссар! Еще один снимок! Давайте повторим, отступите назад на пару шагов! Он посмотрел на них точно так же, как смотрела на него в клинике старшая сестра. Дождь еще не успел смыть кровь с тротуара, но красное пятно бледнело на глазах. Рядом можно было различить нацарапанный на асфальте контур распростертого человеческого тела. Как видно, за неимением мела кто-то обвел это место концом палки.
Делио - один из инспекторов 18-го района, узнав Мегрэ, приподнял намокшую шляпу.
- Шинкье у консьержки, господин комиссар, он первым прибыл сюда.
Комиссар вошел в парадное. Дом был почтенного возраста, но содержался, судя по всему, в образцовом порядке. Мегрэ толкнул застекленную дверь в швейцарскую. Шинкье, окончив допрос, прятал в карман записную книжку.
- Я так и думал, что вы приедете. Удивлялся даже, что до сих пор никого из ваших не было.
- Я только что из Биша.
- Как прошла операция?
- Кажется, удачно. Профессор говорит, что Лоньон, может быть, выкарабкается.
Чистенькая комната была обставлена со вкусом и не без кокетства.
Консьержка, приветливая женщина лет сорока пяти, еще не утратила привлекательности.
- Присаживайтесь, господа... Я только что рассказала инспектору все, что знала. Вот поглядите...
Зеленый линолеум был весь усыпан осколками оконного стекла.
- И вот здесь...
Она указала на небольшое круглое отверстие в стене над кроватью, стоявшей в глубине комнаты.
- Вы были одни?
- Да. Мой муж работает ночным портье в "Паласе" на Елисейских полях. Он возвращается в восемь часов утра.
- Д сейчас где он? " - На кухне... Она указала на закрытую дверь.