Рыжик был, конечно, ни при чем, но ему иногда приходилось героически брать вину хозяев на себя. Славка потом долго шептался с ним, гладил и уговаривал не обижаться. А Рыжик и не обижался. Он думал так: на то они и родители, чтобы ругаться и даже иногда шлепать газетой.
В тот день, когда началась эта история, Маша, Антон и Славка сидели на своем «чердаке».
Все детские книги, найденные в обеих квартирах, были уже прочитаны. Те, что только три дня назад Маша принесла из библиотеки, — тоже. А без книг на шкафу было тесно, и ребята сердились друг на друга.
— Может, добежим до библиотеки? — предложил Антон.
— Хочешь — беги, — коротко ответила Маша. — Я по такой погоде не пойду.
Было уже начало декабря, но осень никак не хотела пустить зиму и занудливо лила дожди и нагоняла сильный ветер, от которого грохотали крыша и балконы пятиэтажек. Сразу после обеда в квартирах поселялась угрюмая полутьма, а равномерные удары капель клонили людей в сон.
— Когда выпадет снег? — каждый день приставал к ребятам Славка.
— Не знаю, — спокойно отвечала Маша. — Я не бюро погоды.
— Отстань! — огрызался Тошка. — Спроси у кого-нибудь другого.
— Надоел этот дождь, — вздыхал Славка и поглаживал новые коньки, которые не терпелось испытать, но для этого просто необходима была зима.
Он пробовал напялить коньки дома, но безо льда это было неинтересно и неудобно. Коньки, как тяжелые гири, оттягивали ноги, а тонкие, наточенные лезвия грозили прорезать линолеум и без конца заставляли спотыкаться…
— Славка, спрыгни, включи свет, — попросила Маша.
— Зачем? — лениво поинтересовался Славка. — Читать-то нечего.
— Тошка, ну неужели у вас больше не осталось детских книг? — взмолилась Маша.
— Хочешь проверить? Пойдем.
Ребята спрыгнули с «чердака» и отправились к книжному шкафу. Антон распахнул стеклянные дверцы:
— Смотри сама.
Маша пробежала глазами корешки книг и грустно вздохнула:
— Нет ничего.
— А во втором ряду? — поинтересовался Славка.
— Во втором? — переспросил Тошка.
— Ну да. Папа недавно туда книжки ставил, которые не вмещались. Я видел.
Тошка смущенно пожал плечами:
— Я не знал.
Ребята быстро сняли первый ряд книжек и начали искать. Детских книг все-таки не было. Зато нашли «Собаку Баскервилей».
— Почитаем? — предложила Маша.
— Кино видели, — зевнув, отозвался Антон.
— А я уже забыл! — поддержал Машу Славка.
— А я помню! — ворчал Тошка.
— Тогда не слушай, — отрезала Маша. — Занимайся чем-нибудь другим.
Но Антону такой вариант не подходил. Это что же получается? Маша и Славка заберутся на «чердак», а он один будет сидеть внизу?
— Ладно, — притворно вздохнул он. — Почитаем. Раз вы не помните.
Вообще-то Тошка немного привирал. Фильм-то он смотрел, но уже давно, поэтому слушал равномерное чтение Маши с таким же вниманием, как и Славка. Он слушал про туман над болотами и думал, что в Англии, в Девоншире, наверное, всегда вот такая погода, как сегодня у них за окном. Порывы ветра бросали горстки дождя в стекло, голые ветки деревьев стонали, сгибаясь, весь двор потонул в огромных, глубоких лужах.
А еще Тошка думал, что хорошо иметь вот такой славный «чердачок» на троих, сухой, теплый и уютный. Здесь-то уж точно не услышишь леденящего душу воя собаки Баскервилей.
Тошка храбростью не отличался. Он любил помечтать или почитать о чем-нибудь страшненьком, но если опасность вторгалась в его жизнь, то смелости как не бывало. Поэтому несколько месяцев назад Тошка наконец выбрал себе профессию. Он выбирал между путешественником и писателем. Потом очень здраво поразмыслил, что путешественникам приходится переживать очень много опасностей. Просто что ни день, то новая.
А у писателя все опасности только у его героев, на бумаге. Захотел — сделал героя добрым, захотел — подсунул ему сотню вооруженных врагов, захотел — ранил, захотел — убил, захотел — оставил в живых. И приключения страшные, и самому в них участвовать не надо! Это как раз то, что нужно!
Правда, Тошка еще так и не решил, что он начнет писать. Хотелось все сразу — и фантастику, и детектив, и ужастик, и морское путешествие. Но не писалось пока ничего.
Для этого нужно было взять чистую тетрадку, ручку, сесть за стол и писать. Тошка все сваливал на то, что у него пока нет чистой тетрадки. На самом же деле писать было просто лень.