— Я знаю, — не сдержалась я. Уж про ножевые ранения я знала прекрасно с детства получше любого санитара.
— Ну да, вы же из полиции, — улыбнулся Ярослав и отхлебнул кофе. Конечно, он не знал, где и как я росла, поэтому место моей работы было для него самым простым объяснением.
Отец — а росла я без матери — с раннего возраста учил меня разным премудростям: виртуозно вскрывать замки, прятаться от слежки, незаметно проникать в помещения. Кроме того, именно с ним я освоила различные приемы самообороны и нападения, благодаря чему и получила должность инструктора по физической подготовке в полиции.
Остальное я постигала уже в детдоме после того, как отец однажды исчез, предварительно снабдив меня подробными инструкциями. Я отправилась в полицейский участок и назвала код: «14091520 Тайна», как и велел отец. Тайной он всегда называл меня, а вот о значении цифр я не догадывалась. Не знаю, поняли ли что-то из этого шифра полицейские, детские психологи и серьезные дяди в костюмах, навещавшие одиннадцатилетнюю меня, но, по крайней мере, открыто не смеялись. Зато после многочисленных утомительных бесед определили в детдом.
Там по мере взросления я всерьез начала сомневаться в адекватности собственного родителя. Разумеется, в детстве, когда мы меняли места жительства каждые пару месяцев и держались от всех особняком, я была уверена, что он ни много ни мало тайный агент. Однако в подростковом возрасте эта версия начала всерьез трещать по швам. Особенно после того, как я поняла и приняла то, что, вопреки обещаниям, он за мной не вернется. Никогда.
Не впасть в отчаяние мне помогали мои друзья по детскому дому. Все они тоже были, прямо скажем, непростыми ребятами.
Взять хотя бы мою подругу детства Дуню Стрекалову. Девчонка выросла в землянке, так как ее родители всерьез готовились встречать конец света. Делать это в глухом лесу им представлялось наиболее логичным. Она знала все о выживании в любых условиях. По химии и биологии, в отличии от других предметов, у Дуни всегда были твердые пятерки с плюсом, она с малолетства знала все о любых растениях, ядах и соединениях. До того как ей успело исполниться восемнадцать, из детдома ее забрал отец. Мать к тому моменту уже много лет лежала в психушке, а он обзавелся квартирой в Самаре, куда и забрал дочь.
Незадолго до того как Дуня покинула наш коллектив, внезапно объявившийся родственник забрал еще одного нашего друга — Славу Лаваля, которого мы предпочли называть Лавой. Он оказался в детдоме после того, как его родители были зверски убиты в собственном доме. Лава был уверен, что виной тому деятельность его отца: тот был компьютерным гением, способным грабить банки, не выходя из дома. Разумеется, Лава от него многому научился и, когда у него появился ноутбук, не преминул нам свои способности продемонстрировать. Кстати, с техникой ему помог Ланселот. Мы называли его просто Ланс, уж больно затейливое имя. Фамилия, кстати, на удивление обычная — Трегубов.
С ним у меня когда-то были самые близкие отношения. Именно он стал моей первой влюбленностью и первым мужчиной. Я была очарована им ровно до тех пор, пока он не сбежал из детдома, бросив влюбленную дуру в моем лице плакать и страдать в одиночестве.
Если с Дуней мы худо-бедно поддерживали контакт, созваниваясь, а Лава нет-нет, да и отправлял мне загадочные письма вроде: «Не верь Лансу» и «Я тебя найду, не ищи меня», то от Ланселота долгое время не было ни слуху ни духу.
Объявилась моя первая любовь в самый неподходящий момент пару месяцев назад, когда я расследовала гибель своего жениха в соседнем областном центре. Целью визита, кстати, была вовсе не я, а бандитский общак. Именно его вместе со мной он погрузил в машину, угрожая оружием. Я такого шага не оценила и поспешила смыться. Тем более что, как оказалось, он был знаком с моим женихом до того, как нас с Егором представили друг другу. Все это мне жуть как не понравилось, и я поспешила сдать Ланса браткам, чей общак он решил прибрать к рукам.
Признаться, даже не пыталась интересоваться, что с ним стало после нашей последней встречи. Уверена, он выкрутился. Это получалось у него превосходно. Лучше этого, пожалуй, он только владел оружием. В том числе и холодным.
История его появления в детдоме менялась слишком часто, но основными легендами были детство в цыганском таборе и цирковое семейство. В ходе представления отец его якобы метал ножи в стоящую у щита мать. Те оказывались в миллиметре от нее. Заканчивалось действо выстрелом из лука в яблоко, которое она держала у себя на голове.