Вот тогда-то и кончилась власть поочередно правивших страной семи королей. Хитроумный Страшила, спустившийся в Пещеру выручать Элли и ее брата, надоумил рудокопов напоить королей вместе с семьями чудесной Усыпительной водой, источник которой находился в Пещере. А когда они проснулись, им внушили, что раньше они были простыми, незнатными людьми.
Рудокопы оставили Пещеру и счастливо зажили под горячим солнцем Волшебной страны, и только бригады рабочих поочередно спускались под землю добывать там металлы: ведь без железа и меди не обойтись.
Бывший король Подземной страны, а теперь ткач, Ментахо, и его жена, старушка Эльвина, занимали скромный домик на окраине поселка рудокопов. И оба были вполне довольны судьбой.
Однажды ночью Ментахо и Эльвина спокойно спали, как вдруг наружная дверь их домика распахнулась, и в комнату, согнувшись вдвое, вошла огромная фигура в темном комбинезоне.
Проснувшиеся супруги оцепенели от ужаса. У них даже не было сил кричать, когда вошедший схватил Ментахо в одну руку, а Эльвину в другую и вынес их наружу. На улице перед своим домом ткач и его жена увидели непонятную машину, но им не дали времени ее рассматривать. Похититель засунул их в кабину, защелкнул дверь, и машина стала быстро подниматься вверх. Эльвина страшно перепугалась, но Ментахо много раз летал на драконах, и он сказал:
— Не бойся, старушка! Зверь, который нас несет, это что-то вроде дракона, и его хозяин не причинит нам зла. Если бы он хотел нас убить, то мог бы сделать это на месте. Мы с тобой, без сомнения, попали во власть Пришельцев, только я не могу понять, зачем мы им понадобились…
К этому времени по всей Волшебной стране, от севера до юга и от запада до востока, люди уже знали, что близ заброшенного дворца Гуррикапа поселились жестокие Пришельцы из неведомой Рамерии. Весть об этом разнесли повсюду посланцы Кагги-Карр. Был описан внешний вид менвитов и арзаков и их повадки, но намерения Пришельцев по-прежнему оставались никому не известными.
Минут через сорок вертолет, ведомый летчиком Мон-Со, опустился возле Ранавира (так назвали менвиты замок Гуррикапа, на их языке это означало «надежное убежище»). Летчик доложил генералу, что приказ похитить двух людей выполнен успешно.
Пленников привели к Баан-Ну арзаки. При первом же взгляде на людей рамерийский разведчик был поражен их сходством с арзаками: совершенно такой же разрез глаз, полные губы, прямой нос красивые уши… Только смуглым цветом кожи беллорийцы отличались от арзаков, да еще ростом они не вышли: на две головы были ниже конвоиров.
Генерал приказал увести пленников. Их заперли в сарайчике, где на полках лежали части машин, и там старики просидели остаток ночи без сна, вздыхая и раздумывая над тем, какая участь их ждет.
Говорильная машина
Утром пленники убедились, что на ближайшее время им не грозит никакая беда. Женщина с добрым бледно-фиолетовым лицом отвела их в хорошенький домик со стенами, выкрашенными в синий цвет. Там все было приготовлено для жизни людей: у стен стояли две застеленные кровати, посредине был стол и стулья вокруг него, у стены шкаф с посудой. На столе они увидели сытный завтрак, кувшин с водой.
Но Ментахо и Эльвину больше всего заинтересовала большая машина со множеством рычагов и кнопок и овальным рупором, похожим на широко раскрытый черный рот. Из машины доносились невнятный шорох и легкое попискивание.
Завтрак проходил в полном молчании. А потом Ментахо откинулся на стуле и удовлетворенно сказал:
— Не робей, старушка, мы с тобой еще поживем!
И вдруг машина мигнула, щелкнула, и оттуда раздался голос точь-в-точь похожий на голос Ментахо:
— Не робей, старушка, мы с тобой еще поживем!
Эльвина в испуге вскрикнула:
— Бог мой, да что же это такое?!
Ментахо убежденно сказал:
— Я догадался: говорильная машина.
И рупор тотчас выговорил те же слова.
Бывший король и его жена поняли, зачем их похитили: Пришельцы хотели изучить язык землян. И умному Ментахо стало не по себе. До этого еще можно было надеяться, что неведомые существа поживут и улетят, но теперь эта надежда рухнула. Уж если Пришельцам понадобилось знать земной язык, значит, они собираются обосноваться здесь надолго.
А машина щелкнула и, трижды мигнув, заговорила на разные голоса:
— Не робей, мой бог, говорильная машина. Я догадался, что это такое, старушка… Мы еще поживем, мой бог…
Машина строила фразы на языке землян, пользуясь услышанными словами и переставляя их так и сяк, как детские кубики на полу. В некоторых фразах не было никакого толку, другие получались осмысленными.