Энтони безразлично кивнул.
– Для даго любое имя сгодится, – заметил он. – Валяй дальше, Джеймс.
– Ну, парень был вроде как благодарен. Вечно ходил за мной по пятам, как пес. Шесть месяцев спустя он умер от лихорадки. Я был тогда с ним. Отдавая концы, он вдруг подозвал меня к себе и стал шептать что-то о какой-то тайне – мне показалось, он сказал «золотая жила». И сунул мне в руки клеенчатый пакет, который всегда носил под рубашкой, прямо на теле. Ну, я тогда даже не подумал о том, что в нем могло быть. Открыл его неделю спустя. Признаться, мне стало любопытно. Оно конечно, у Голландца Педро вряд ли хватило бы ума опознать золотую жилу, даже если бы он ее увидел – но чем черт не шутит…
– Зато твое сердце, как водится, забилось чаще при одной мысли о золоте, – вставил Кейд.
– В жизни моей мне еще не было так противно. Золотая жила, как же!.. Хотя для такого грязного пса, как он, это, может, и был Клондайк. Знаешь, что там было, в конверте? Письма женщины – да-да, женщины, англичанки к тому же. Мерзавец ее шантажировал – и ему еще хватило наглости передать мне свой грязный секрет.
– Мне приятно видеть твое благородное негодование, Джеймс, но, позволь тебе заметить, даго – он даго и есть. Он не хотел дурного. Ты спас ему жизнь, вот он и завещал тебе надежный источник дохода – твои высоколобые британские идеалы даже не входили в его поле зрения.
– Ну и какого черта мне было с ними делать? Первым делом я хотел их сжечь. Потом подумал: бедная дамочка ведь не узнает, что их больше нет, и будет всю жизнь трепыхаться от страха, как бы этот даго не появился снова.
– А у тебя больше воображения, чем я думал, Джимми, – заметил Энтони, закуривая сигарету. – Действительно, тут все не так просто, как кажется на первый взгляд. Может, послать их ей по почте?
– Как все женщины, она не ставила на своих письмах ни даты, ни адреса. Только на одном написано одно словечко: «Чимниз».
Энтони застыл с горящей спичкой в руках и держал ее до тех пор, пока она не обожгла ему пальцы.
– Чимниз? – повторил он. – Вот это неожиданность.
– Почему? Ты что, знаешь это место?
– Это одно из самых известных поместий в Британии, Джеймс. Короли и королевы любят проводить там выходные, а дипломаты собираются и вершат свои дипломатические дела.
– Вот почему я так рад, что в Англию вместо меня поедешь ты. Ты знаком с такими вещами, – просто сказал Джимми. – Простофиля вроде меня, выходца из канадского захолустья, уж наверняка наделает там дел. Но человек, который учился и в Харроу, и в Итоне…
– Только в одном из двух, – заметил Энтони скромно.
– …Наверняка справится. Почему я не отослал их ей обратно, ты спрашиваешь? Мне показалось, что это не безопасно. Насколько я понял, у нее ревнивый муж. А что, если письма откроет он? Как тогда будет чувствовать себя бедная дамочка? Хотя, может, она уже и умерла – судя по письмам, написаны они не вчера… Вот я и решил, что лучше всего будет кому-нибудь отвезти эти письма в Англию и отдать их ей в собственные руки.
Кейд бросил сигарету, встал, подошел к другу и добродушно хлопнул того по спине.
– Ты настоящий рыцарь, Джимми, – сказал он. – Канадская провинция имеет все основания гордиться тобой. Я сам и не справился бы с этим делом и вполовину так же хорошо, как ты.
– Так ты их отвезешь?
– Конечно.
Макграт встал, выдвинул ящик, вынул из него связку писем и бросил их на стол.
– Вот они. Только лучше взгляни на них сначала.
– Зачем? Я лучше не буду.
– Судя по тому, что ты говорил про это место – ну, про Чимниз, – вряд ли она там живет; скорее, просто приезжала погостить. Так что лучше проглядеть все письма – а вдруг где-нибудь да попадется намек на то, где она на самом деле обитает.
– Наверное, ты прав.
И они вместе просмотрели все письма, но того, на что надеялись, так и не нашли. Энтони задумчиво собрал корреспонденцию в стопку.
– Вот бедняга, – произнес он. – Неудивительно, что она была так напугана.
Джимми кивнул.
– Как думаешь, сможешь ты ее отыскать? – спросил он обеспокоенно.
– Не уеду из Англии, пока не найду ее. А тебя очень тревожит судьба этой незнакомой леди, Джеймс?
Джимми задумчиво погладил подпись пальцами.
– Имя у нее красивое, – сказал он извиняющимся тоном. – Вирджиния Ривел.
Глава 3
Тревога в высших сферах
– Именно так, друг мой, именно так, – произнес лорд Кейтерхэм.