Юп кивнул. Это отвечало его и Пита наблюдениям. И он не видел также тут связи и причины для упоминания, что кто-то — кто бы то ни был — спустил на них с гор лавину и завалил их камнями в гроте.
— А как следует относиться к газетным сообщениям, в которых упоминается странно звучащая музыка, издаваемая органом мистера Стивена, а также к тем, где речь идёт о синем фантоме? — спросил он.
— Этого я не знаю. Я никогда не видел синего фантома. Я только знаю, что Стивен незадолго до своей смерти как-то упомянул, что слышал несколько раз таинственную органную музыку в своём кинозале. Чтобы убедиться наверняка, он запер дверь и отключил ток от электросистемы органа. Но музыка всё равно звучала. Только когда он вошёл туда, она замолкла.
Пит громко икнул. Мистер Рекс снял свои очки и посмотрел на мальчиков.
— Я не могу поклясться, что в Замке Ужасов живут духи — моего старого друга или какого-то другого существа, — прошептал он. — Но лично я сам ни за что не согласился бы провести там ночь, даже за десять тысяч долларов.
Роковой шаг
— Юп! — Матильда Джонс стояла на солнце и раздавала указания. — Сложи металлические прутья вот здесь, у забора! Пит! Помоги Юпу снести их туда. Боб, ты следишь за поступлением товара?
В этот день на фирме Джонса было много работы. Боб сидел на перевёрнутой ванне и контролировал по накладным каждую новую партию. Он всё спрашивал себя, когда же они наконец смогут собраться в своей штаб-квартире? Прошло уже целых два дня, как Юп с Питом побывали у Шептало и «проинтервьюировали» его, а они никак не могли без помех собраться и всё обсудить. Мистер Джонс по-настоящему запряг их. А когда у них бывал простой на фирме. Бобу нужно было бежать в библиотеку, а Питу помогать с делами по дому.
Мистер Джонс совершал турне, делая оптовые покупки, и новым поступлениям не было конца. Если так и дальше пойдёт, пройдёт неделя, прежде чем у них выкроится время для решения свалившихся на них новых задач.
Ближе к полудню наступила пауза в работе, но тут миссис Джонс подняла глаза и увидела, как в ворота въезжает их собственный огромный грузовик. Дядя Юпа, Титус Джонс, маленький человек с длинным носом и пышными чёрными усами, восседал, как король на троне, поверх привезённого груза: он сидел на старинном стуле шикарной вычурной резьбы. Когда мистер Джонс отправлялся в коммерческий вояж, он скупал всё, что ему нравилось. Миссис Джонс невольно вскрикнула, когда огромный грузовик остановился.
— Боже праведный! — воскликнула она. — Титус Андроникус Джонс, что ты купил на сей раз? Ты нас всех просто разоришь!
Мистер Джонс, помахал им своей трубкой. Другой рукой он придерживал разъезжающуюся веером связку металлических труб — составную часть двухметрового домашнего органа.
— Я купил орган, Матильда, — крикнул мистер Джонс сверху. У него был густой бас. — Я хочу научиться играть на органе. Патрик, Кеннет, идите сюда, мы должны очень осторожно сгрузить этот ценнейший старинный музыкальный инструмент.
Мистер Джонс спрыгнул вниз, как мальчик. Патрик пошёл за ним, а Кеннет стал сдвигать орган на подъёмник, смонтированный в конце кузова. Когда орган встал устойчиво, Патрик взялся за управление, и подъёмник плавно, как на лифте, опустил инструмент на землю.
— Орган! — Матильда Джонс была настолько поражена, что совсем забыла загрузить мальчиков новой работой. — Святые духи, что ты собираешься с ним делать?
Мистер Джонс потягивал трубку.
— Буду учиться играть, моя дорогая, — сказал он. — В конце концов, я когда-то играл в цирке на шарманке.
Он отдал распоряжение, и Патрик с Кеннетом сгрузили с машины остальные части органа. Они оба были такие силачи, что им даже подъёмник не понадобился. А потом мистер Джонс решил, что орган нужно поставить у забора, рядом с домом. Патрик с Кеннетом усердно поднимали, перетаскивали, подтягивали, и наконец все части инструмента оказались в одном месте и ждали только того, чтобы их собрали как нужно.
— Это настоящий орган с воздухопроводами, — гордо объявил мальчикам мистер Джонс. — Этот великолепный инструмент я нашёл в одном маленьком театре неподалёку от Лос-Анджелеса, театр должны были снести.
— Силы небесные, — вздыхала миссис Джонс. — Я радуюсь только, что ближайшие соседи живут от нас далеко.
— А представляете, что такое настоящий большой орган? — сказал мистер Джонс. — В нём могут быть трубы такой величины, что человеческое ухо даже не может слышать эти звуки.
— А можно ли то, что вообще нельзя услышать, назвать звуками, дядя Титус? — спросил Юп.
— Но другие живые существа могут их слышать — например, слоны. У них такие большие уши, — сказала миссис Джонс с ухмылкой.
— Что толку от такого органа, звука которого нельзя слышать? — спросил Пит. — Я имею в виду — вряд ли слоны будут слушать органную музыку.
— Не знаю, мой мальчик, не знаю, — сказал Титус Джонс. — Я только могу себе представить, что наука найдёт тому применение, если серьёзно займётся этим.
— Впрочем, — заметил Боб, — есть такие свистки для собак, которые мы не слышим. Их звук слишком высок для нас.
— Правильно, мой мальчик, — сказал мистер Джонс. — Может, в цирке придумают свистки для слонов, которые окажутся полной противоположностью свисткам для собак, — они будут издавать не слишком высокие, а слишком низкие звуки.
— Некоторым образом инфразвук, — вставил Юп. — Звуки, или, вернее, колебания, слишком медленные, чтобы мы могли услышать, лежат ниже порога слышимости или нижней границы инфразвукового диапазона. А те звуки, частота колебаний которых слишком высока для человеческого уха, называются ультразвуком.
В высшей степени интересна эта маленькая лекция по вопросам акустики… Я не могу отказать Юпу Джонсу в довольно высокой степени образованности в области естественных наук. Судя по всему, он познал цену индивидуальных сверхобязательных занятий и полученных таким путём знаний и начинает понимать, что профессиональный сыщик сталкивается время от времени с феноменами, которые с лёгкостью могут загнать блуждающего в потёмках невежду-любителя в угол.
Все так были заняты органом, что никто не заметил голубой спортивной машины, которая влетела в открытые ворота и резко затормозила у них за спиной. Водитель, рослый худой малый с бледным лицом, с силой надавил на грушу. Трое мальчиков в испуге обернулись. Парень за рулём и оба его спутника ответили на это громким ржанием.
— Скинни Норрис! — крикнул Пит, когда увидел вылезающего из машины длинного парня.
— Что ему здесь надо? — произнес Боб. Семья Скинни ежегодно проводила в Роки-Бич лишь небольшую часть года, но для Пита, Боба и Юпа это время каждый раз тянулось бесконечно долго. Скинни Норрис был весьма высокого мнения о своих умственных способностях и, естественно, испытывал наслаждение от своего превосходства над другими, поскольку имел собственную машину, — он придавал большое значение тому, чтобы во всём играть первую скрипку. Однако большинство девчонок и мальчишек в городе вовсе не хотели его признавать. Но ему удалось сколотить вокруг себя группку преданных ему людей, ценивших его финансовое покровительство и не гнушавшихся его компанией.
Скинни шёл с закрытой обувной коробкой, направляясь к Трём Сыщикам, в то время как его дружки с гогочущими физиономиями смотрели на них. Остановившись в нескольких шагах, он вытащил из кармана брюк толстое увеличительное стекло и сделал вид, словно разглядывает территорию склада. Мистер Джонс и оба ирландца по-прежнему занимались органом.
— Смотри-ка, — сказал он, предпринимая неудачную попытку выражаться изысканно. — Это, по-видимому, здесь. Признаки налицо: кругом старая-престарая рухлядь, какую только и можно найти у Джонса на помойке.
В ответ на эту клоунаду из машины раздались одобрительные смешки.
Пит сжал кулаки.
— Тебе что надо, Скинни? — спросил он. Скинни Норрис сделал вид, что не слышит. Он направил лупу на Юпа и, казалось, внимательно разглядывал его, потом он убрал лупу в карман.