Помните, последователи Тайного Пути, болезненно роковая ось прискорбного колеса Самсары смазывается алкоголем.
Огненными словами в книге всех мистерий написано, что демоны алкоголя воскрешают уже умерших эго — этих отвратительных, жестоких и зверских созданий, которые олицетворяют наши психологические ошибки.
Так как ликер относится к Ваю — Таттва (элемент воздуха), то когда мы его пьем, мы как перевернутый Пентакл падаем вниз головой и ногами вверх в бездну руинов и ужасных страданий (смотри гл.15).
Печная труба преисподнии, из который выходит дым как из огромной печи, воняет алкоголем.
Та женщина в Апокалипсе Святого Иоанна, одетая в пурпурное и алое и украшенная золотом, драгоценными камнями и жемчугами, пьет алкоголь. Она держит золотой кубок в своих руках, и полна отвращений и мерзости в своей блудливости. Это и есть великая блудница, чье число 666.
Религиозный руководитель, священик, мистик или профет, который впадает в ошибку и напивается отвратительным алкоголем, по настоящему жалок!
Это хорошо — работать ради спасения душ, учить учению Господа, но истинно, я говорю вам, что несправедливо бросать тухлые яйца в тех, кто следует за вами.
Священники, отшельники, мистики, миссионеры, которые учат людей с любовью, почему вы злословите о них?
Возможно, вы не знаете, что злословие о людях равнозначно неуважению, бросанию помидоров и тухлых яиц им в лицо. Когда вы поймете все это?
Глава 20
Жадность
Путешествуя по многим странам мира, я на некоторое время остановился у подножия гор Монсеррат (Monserrat) и Гваделупы, в городе завоевателя Гонсало Хименес де Кесада (Gonzalo Jimenez de Quesada).
Тогда, когда приближалась Вторая Мировая Война, меня в том городе представили очень исключительному другу.
Его звали Сукре и он также путешествовал. Он пришел на вершины Анд из одного Атлантического порта в поисках университетского образования.
Все было очень любопытно с этим другом из других времен, даже самое обычное представление.
Однажды ночью кто–то, чье имя я не буду называть, постучался в дверь моего жилья с очевидной целью пригласить меня к серьезной беседе с вышеупомянутым другом…
Место встречи, определенно, не было очень красивым, это был захудалый магазин с маленькой комнатой.
После формального представления, мы приступили к предмету обсуждения.
Интеллектуальные способности моего нового друга были явно очевидными: теоретический, умозрительный и начитанный человек…
Он сказал, что он был основателем какой–то теософической ложи и часто упоминал Е. П. Блаватскую, Ледбитера, Анни Безант и других.
В обмене идеями он был, без сомнения, блестящим, создавая псевдоэзотерические и псевдо–оккультные заявления.
Если бы он не был склонен к гипнозу и к желанию похвастаться, та встреча друзей закончилась бы мирно, но нет, дьявол через его хвост пролезет во все.
Произошло то, что этот друг хотел продемонстрировать свои гипнотические способности и, приблизившисть к джентльмену определенного возраста, который сидел там за другим столом, он попросил его очень вежливо быть пассивным субъектом его эксперимента.
Относительно вопросов, касающихся гипноза, не будет лишним подчеркнуть, что не все субъекты склоны к впадению в транс.
Сукре, с его хвастовствым эго, очевидно, не был готов к осмеянию. Он хотел продемонстрировать свои способность и поэтому предпринял сверхчеловеческие усилия, чтобы загипнотизировать джентльмена.
Но все было напрасно. Пока Сукре старался и даже страдал, тот хороший джентльмен думал про себя худшее.
И внезапно, как удар молнии среди мрачной ночи произошло то, что должно было случиться. Пассивный джентльмен подпрыгнул со своего места, выговаривая Сукре, обращаясь к нему как к вору, трюкачу, жулику и т. п. Но наш выше указанный друг, который не был кроткой овцой, заревел и закричал.
В воздух полетели столы, стулья, чашки и тарелки, и посреди этого великого хаоса слышались вопли владельца, умоляющего оплатить счет.
К счастью, вмешалась полиция и все успокоились, бедный Сукре должен был заложить свой багаж, чтобы заплатить долг.
После того, как та чрезвычайно неприятная катастрофа закончилась, мы устроили новую встречу с вышеупомянутым другом, которая прошла намного мирней, так как у Сукре в голове больше не было абсурдной идеи повторить свой эксперимент.