— Знаешь, по-моему, ты лучшая подруга в мире, — сказала она.
— Я рада.
Чайна взяла цветы. Пока она смотрела на них, выражение ее лица смягчилось.
— Чероки, оставь нас ненадолго, ладно? — попросила она брата.
Он перевел взгляд с сестры на Дебору и ответил:
— Ладно. Я поставлю их в воду.
Он подхватил сумки с покупками и сунул букет под мышку.
— Ну пока, — кивнул он Деборе, в то время как его взгляд яснее слов говорил: «Удачи».
И зашагал вдоль пирса назад. Чайна провожала его взглядом.
— Я знаю, что он хочет мне добра. Знаю, что он волнуется. Но от его присутствия мне только хуже становится. Как будто мне надо бороться не только со всей этой ситуацией, но еще и с ним.
Она обхватила себя руками, и Дебора в первый раз заметила, что на ней нет ничего, кроме свитера, хотя на улице холод. Наверное, ее плащ еще в полиции. Тот самый плащ, от которого так много зависит.
— Где ты оставила свой плащ в тот вечер?
Чайна посмотрела на воду.
— Когда была вечеринка? В моей комнате, наверное. Я за ним не следила. Я целый день то приходила, то уходила, но, видимо, в какой-то момент унесла его наверх, потому что утром, когда мы собрались ехать, он был там, висел на стуле. У окна.
— А ты помнишь, как ты его туда повесила?
Чайна покачала головой.
— Наверное, я сделала это машинально. Надела, сняла, бросила куда попало. Я никогда не страдала манией порядка, ты же знаешь.
— Значит, кто-то мог взять его, надеть, выйти в то утро за Ги Бруаром, а потом вернуть?
— Наверное. Только не понимаю как. Или даже когда.
— А когда ты ложилась спать, он был там?
— Возможно. — Она нахмурилась. — Не знаю даже.
— Валери Даффи клянется, что видела, как ты шла за ним по пятам, Чайна, — сказала Дебора как можно мягче. — Рут Бруар клянется, что обыскала дом, как только увидела из окна кого-то, похожего на тебя.
— Ты им веришь?
— Дело не в этом, — ответила Дебора. — Дело в том, не случилось ли раньше чего-нибудь такого, что заставило бы полицию поверить их словам.
— Какого такого?
— Между тобой и Ги Бруаром.
— Снова ты об этом.
— Это не я так думаю. Это полиция…
— Забудь, — перебила ее Чайна. — Пойдем со мной.
И она пошла назад к набережной. Перешла через дорогу, даже не поглядев по сторонам. Обогнула несколько автобусов на городской автостанции и зигзагами двинулась к лестнице Конституции, которая рисовала перевернутый вопросительный знак на склоне холма. Эта лестница — очень похожая на ту, по которой спустилась раньше Дебора, — привела их на Клифтон-стрит, к дому королевы Маргарет. Чайна обошла дом и через черный ход вошла в квартиру «Б». И только когда они вошли внутрь и сели за кухонный стол, она сказала:
— Вот. Садись. Прочти это. Если по-другому ты мне не веришь, пожалуйста, можешь вникнуть в подробности.
— Чайна, да я тебе верю. Тебе не надо…
— Не рассказывай мне, что мне надо и чего не надо, — ответила Чайна настойчиво. — Ты думаешь, что я, может быть, все-таки лгу.
— Не лжешь.
— Ну ладно. Бывает, что-нибудь такое покажется. Но я говорю тебе, тут и показаться ничего не могло, потому что ничего не было. И никому бы ничего не показалось, потому что ничего не было. Ни между мной и Ги Бруаром. Ни между мной и кем-нибудь еще. Вот я и прошу, прочти это сама. Чтобы не сомневаться.
И она опустила на стол блокнот, в котором записала все, что делала в Ле-Репозуаре каждый день.
— Я верю тому, что ты говоришь, — повторила Дебора.
— Читай, — был ответ.
Дебора поняла, что придется, иначе ее подруга не успокоится. Она села за стол и стала читать, а Чайна отошла к разделочному столу, на который Чероки сложил цветы и покупки, прежде чем куда-то скрыться.
Чайна была очень педантична, Дебора заметила это сразу, едва начав читать записки. Ее памяти можно было позавидовать. Каждая встреча с Бруарами была подробно описана, а когда она не встречалась с Ги Бруаром, или его сестрой, или с ними обоими, то тщательно перечисляла все, чем занималась без них. Чаще всего она проводила время с Чероки или одна, фотографировала поместье.
Записала она и то, где происходила каждая встреча. Это давало возможность проследить каждый ее шаг, что было очень хорошо, потому что кто-нибудь наверняка мог подтвердить ее слова.
«Гостиная, — писала она. — Смотрела исторические изображения ЛР. Были Ги, Рут, Чероки и Пол Ф.».
Далее следовали время и дата.
«Столовая, — продолжала она. — Обедала с Ги, Рут, Чероки, Фрэнком У. и Полом Ф. А. Э. пришла позже, во время десерта, привела Утеночка и Стивена. На меня смотрела волком. На Пола Ф. тоже».